В Москве с кратким визитом побывала лидер ведущей оппозиционной партии "Кадима", экс-глава МИД Израиля ЦИПИ ЛИВНИ. О том, что привело ее в российскую столицу, она рассказала в интервью корреспонденту "Ъ" СЕРГЕЮ Ъ-СТРОКАНЮ.
— Какова цель вашего визита в Москву?
— Это был очень короткий визит — всего несколько часов. Я встретилась с председателем комитета по международным делам Совета федерации Михаилом Маргеловым, главой МИД РФ Сергеем Лавровым, представителями еврейской общины.
С господином Лавровым у меня установились тесные рабочие отношения еще в то время, когда я возглавляла МИД Израиля. Сегодня мы обсуждали то, что больше всего волнует наши страны,— доклад Голдстоуна (глава комиссии по расследованию израильской военной операции в Газе.— "Ъ"), Иран, ближневосточное урегулирование.
— После того как Россия поддержала в Совете по правам человека ООН выводы доклада комиссии Голдстоуна, в российско-израильских отношениях разразился скандал. Чем вызвана столь болезненная реакция Израиля?
— Болезненную реакцию вызвало не только то, как проголосовала Россия. Поддержка, оказанная в Женеве докладу Голдстоуна, была встречена у нас с глубоким разочарованием. Операция в Газе была предпринята как вынужденная мера в ответ на действия "Хамаса" — террористической организации, ни в коей мере не отражающей чаяния палестинского народа. "Хамас" сделал сектор Газа своим "заложником", чтобы наносить удары по Израилю. Эта ситуация вынудила нас провести военную операцию.
В ходе любой антитеррористической операции, проводят ли ее Израиль, Россия или США, трудно избежать жертв среди гражданского населения. Мы рассчитывали, что мир это поймет. И когда доклад Голдстоуна был одобрен членами международного сообщества, перед которыми так же, как и перед нами, стоит задача борьбы с терроризмом, нас это огорчило.
— Господин Лавров объяснил вам мотивы Москвы?
— Да, но я не хочу вдаваться в дипломатические детали. Вообще, меня больше беспокоит будущее, а не прошлое. Более важно не разбираться в том, почему этот доклад был одобрен, а не допустить его дальнейшего обсуждения и принятия по нему решения в Совбезе ООН и Международном уголовном суде.
— Как связан этот вопрос с перспективой возобновления палестино-израильского диалога?
— Наши действия против террористов, усилия, направленные на то, чтобы доказать нелегитимность "Хамаса", не исключают необходимости переговоров с законным палестинским правительством. Я уверена, что достижение договоренности с палестинцами отвечает интересам Израиля. Но чем сильнее будет "Хамас", тем слабее будут умеренные. Поэтому мы должны убедить мировое сообщество, что доклад Голдстоуна, ставящий на одну доску израильских солдат и террористов "Хамаса", несправедлив.
— Российская сторона делает ставку на конференцию по Ближнему Востоку в Москве, которая должна привести к перезагрузке палестино-израильских отношений. Каковы, с вашей точки зрения, шансы московской конференции?
— Учитывая, что на данный момент между Израилем и палестинской стороной нет никаких переговоров, говорить о ней пока рано. Насколько я понимаю, идея состоит в том, чтобы провести конференцию после того, как возобновятся переговоры. Когда это произойдет, не думаю, что с конференцией в Москве будут какие-то проблемы.
— Как лидер израильской оппозиции, вы удовлетворены состоянием отношений с Россией?
— У нас хорошие отношения, основанные на общем понимании ситуации в регионе. Наши правительства исходят из того, что Иран не должен обладать ядерным оружием, а против экстремизма нужно бороться. Конечно, при этом у нас могут быть разные подходы к тому, как достичь этих целей. Но сегодня, как в старые времена, уже не нужно выбирать между евреями и арабским миром. Сегодня уместно говорить о делении региона на умеренных, прагматиков, к которым относятся Израиль, палестинская администрация, Египет, Иордания, государства Персидского залива, и на другую группу, которую представляют Иран, Сирия, "Хезболла" и "Хамас". Поэтому неверно говорить о том, что поддержка Израиля направлена против палестинцев.
— Вы упомянули иранскую ядерную программу. Мировые державы пытаются добиться дипломатического решения. Но если дипломатия не сработает, что тогда?
— Необходимо понимать, что нельзя исключать никаких вариантов. Важно продолжать диалог с Ираном, но при этом также важен и фактор времени. Сегодня уже полностью очевидно, что стратегической целью Ирана является обладание ядерным оружием. И мировое сообщество должно этому помешать.
— Как вы оцениваете сообщения о том, что Москва приостановила сделку о поставках Тегерану новейших систем ПВО С-300? Россия учла пожелания израильской стороны?
— Этот шаг интерпретировали как принятие Москвой во внимание интересов США и Израиля. Но есть одна вещь, которую я хочу отметить, поскольку вы спрашивали об озабоченностях Израиля. Не только Израиль, но и остальной мир не могут позволить себе появление у Ирана ядерного оружия. Я думаю, что передача систем С-300 Ирану не отвечает интересам России.
— Но С-300 — это сугубо оборонительные системы. При чем здесь ядерное оружие?
— Как я уже сказала, Иран должен знать, что в решении ядерной проблемы нельзя исключать никаких вариантов.
— Госпожа Ливни, тайный визит в Москву премьера Нетаньяху вызвал многочисленные спекуляции о том, какими могли быть его мотивы. Сегодня вы можете это сказать?
— Я не знаю. Правда, не имею понятия. (Смеется.)