В Москве проходит Большой фестиваль мультфильмов. По просьбе "Огонька" классик анимации размышляет о современной мультипликации.
О предназначении мультипликации
Мультфильм подсознательно закладывает, формирует вкус. Все дальнейшие свои предпочтения ребенок будет выстраивать в соответствии с воспринятыми из мультфильмов образцами.
Хорошая мультипликация — это гарантия того, что в будущем ребенок полюбит и классическую музыку, оперу, кино, книги. Мультфильм — это завлекание, дверь в искусство. Какой будет мультипликация, таким вырастет и завтрашнее поколение. Будет ли оно думать или будет способно только жевать попкорн. Будет ли оно искать свою непохожесть или стремиться в стадо — это зависит от нас.
У мультипликации благодаря ее уникальной форме гораздо короче и доступнее путь к смыслу. Можно затронуть какую-то важную проблему, и даже необязательно давать на нее ответ, но разбередить социальную рану мультипликация умеет как никакая другая форма искусства. Облегчает задачу и всегда образный язык мультфильмов. Образный язык — это игра ума.
О серьезности
В последние годы мультипликация становится совершенно серьезным и самостоятельным языком кино. Это уже не мультяшка. Мультипликация сегодня может говорить на любую, сколь угодно серьезную тему. Подтверждением этому является и переход мультипликации на полнометражный формат. Мультфильмы открывают международные фестивали, как в Канне, они давно уже бьют рекорды в прокате, переигрывают по сборам игровые фильмы.
Единственное, на мой взгляд, чего не должна делать мультипликация, — бросать вызов игровому кино, делать его подобие, доказывая, что мы можем не хуже. У нас — другое поле, и мы должны на нем играть. На поле вымысла мы гораздо победительнее. Вот взять в качестве положительного примера Константина Бронзита с его "Любовной историей", номинированной в этом году на "Оскара". История любви контролера в общественном туалете, рассказанная при помощи рваного рисунка. У режиссера при такой технике нет возможности показать ни блеск кафеля, ни скрип дерева, ни игру цвета, но зато там есть жизнь человеческого духа, сказал бы Станиславский. Эта история убедительна именно потому, что сделана исключительно мультипликационными средствами.
Неформат
С понятием "неформат" мультипликаторы сталкиваются сегодня даже чаще, чем их "братья большие". Что это такое, я умудренный опытом мультипликатор, до сих пор не могу понять. Например, почему 20 минут для мультфильма считается формат, а 7 минут — неформат? По закону реклама не может прерывать мультфильмы, поэтому наш жанр для телевидения в принципе невыгоден. Попытки показать в кинотеатрах мои прежние работы, например все три "Чучи", также не увенчалась успехом. Прокатчик сказал мне, что я не понимаю, что нужно сегодня детям. "Вот у меня трое детей, и я им ваши фильмы показывать не буду", — сказал мне он. "Почему?" — "А потому что вы грузите ребенка! А мультипликация должна развлекать". Это мнение довольно распространено. Прокатчик всегда заботится о собственном кармане, сколько бы ни кричал о патриотизме. Кроме того, они сами по себе, как правило, люди весьма низкой культуры. Еще они боятся, чтобы материал не расходился с ожиданием публики от фильма. Как только художник делает шаг влево, шаг вправо от предсказуемости, отходит от клише — это уже не проходит, не попадает на публику.
Зато они крутят отечественные мультипликационные блокбастеры с национально-патриотической риторикой. Они сделаны вроде бы на русском национальном материале. Это, выражаясь метафорически, должен быть "русский квас", но внутри у этих фильмов все равно кока-кола. На самом деле в этих мультфильмах нет ничего национального: это сделано с расчетом на подсевших на американскую мультипликацию детишек. Эта стратегия копирования, подстраивания "под голливудское мышление" и является наибольшей проблемой для глубокой русской мультипликации.
Клиповое мышление
Уже два года существует мультипликационный телеканал 2х2. Казалось бы, у нас есть теперь свой специализированный телеканал. Однако за 2 года никто из руководства ко мне ни разу не обратился. И ко многим другим нашим мультипликаторам. Почему? Мы им неинтересны. Нас нельзя просчитать заранее, отнести к тому или другому зрительскому сегменту. Вот я 5 лет потратил на съемки "Гадкого утенка", остался месяц съемки. И прокатчиков до сих пор у меня нет, и никто даже не поинтересовался, над чем я работаю.
Нам говорят в таких случаях: ваши фильмы не отвечают современной системе восприятия массового зрителя. Количество информации в мире изменило момент восприятия. Современному зрительскому сознанию присуща пресловутая "клиповость сознания" — мышление быстро меняющимися картинками. Зритель начинает ерзать задницей на стуле, когда сцена в фильме длится дольше, чем, скажем, рекламный ролик. Режиссер, идущий на поводу у такого зрителя, начинает "чирикать" — мелькать кадрами, а не рассказывать историю. Однако такие режиссеры не способны ничего глубокого или ценного сказать зрителю — они могут только показать яркое. Прекрасное должно быть величаво. Ни одна истина не может быть рассказана наспех. Какая главная беда этих фильмов? Они не оставляют послевкусия. А человек должен войти в мультфильм, как и в любое настоящее произведение искусства, одним, а выйти — другим. Динамика или резвость кадра не гарантируют внутреннего остатка. Наутро от таких фильмов ничего в голове не остается.
Ребенок стал другим
Да, ребенок сегодня стал другим. Он рождается уже "с пальцем на кнопке". Знакомится с интернетом раньше, чем начинает говорить. Мне же хочется, чтобы ребенок был по- прежнему открыт для сочувствия. Я ставлю пред собой такую задачу — чтобы ребенок не потерял способности плакать, сострадать, сочувствовать. Он должен воспитывать свое сердце в сострадании. Учиться плакать не над собственной болячкой, а над чужим горем. Проблема осложняется еще и тем, что средний класс, потенциально наиболее готовый к восприятию всего сложного, нетривиального, переложил сегодня заботу о своих детях на плечи гувернанток и нянек. Они, как правило, не блещут образованием.
Для полноценного детства нужны не только одноразовые акции, как, например, приуроченные к детским каникулам детские фестивали. В России любят громкие, масштабные мероприятия, а с ребенком нужна ежедневная, рутинная работа. А главное — не сформулирована и на государственном, и на общественном уровне цель всех этих мероприятий: у этого доложен быть план, конечная цель. Мы чего хотим от ребенка? Чтобы он только умел читать и считать или чтобы научился сострадать?