Все непризнанные государства должны, казалось бы, стремиться к международному признанию, создавая и совершенствуя демократические государственные институты и тем самым как бы говоря остальному миру: смотрите, мы такие же, как все. Парадоксально, но чаще всего получается наоборот. Будучи свободными от обязательств перед мировым сообществом, непризнанные страны норовят превратиться в деспотии, сколь одиозные, столь и неэффективные.
Логика здесь простая. Непризнанное государство немыслимо без могучего покровителя, который не даст его в обиду, руководствуясь своими собственными интересами, совсем не обязательно связанными с прогрессом демократии или какими-нибудь, не приведи господь, общечеловеческими ценностями.
Пример Приднестровской республики в этом смысле можно считать почти классическим. Юридически оставаясь частью Молдавии, Приднестровье при этом вполне застраховано от любых попыток восстановления молдавского конституционного порядка. Россия таких попыток не допустит. Причем не потому, что за годы обособленного от Молдавии существования Приднестровье превратилось в оплот демократии. А потому, что хотя бы декларативно оно осталось едва ли не последним осколком СССР, желающим вернуться в прошлое. За одно это Приднестровью, с точки зрения России, можно позволить все. Или почти все, что, в сущности, одно и то же.
Впрочем, пример Приднестровья еще и уникален. Заступница Россия расположена на безопасном для приднестровских властей удалении от их границ. При самом большом желании она вряд ли сможет прямо вмешаться во внутренние дела республики. Так что возможности России в Приднестровье уступают ее гипотетическим желаниям. А потому и желаний особых нет.
Одним словом, все для приднестровских властей складывается удачно. Живи и радуйся безопасности вкупе с бесконтрольностью. Не забывай только напоминать о своей главной цели — объединении с Россией. Такой, в сущности, белорусский рецепт, ранее апробированный Александром Лукашенко.
Одна только забота у его верного ученика — бессменного "президента" Игоря Смирнова — сохранить свою власть. А как ее сохранишь, если парламент бузит, а обновленцы удержу не знают?
Правильно, нужно сделать "государство" более управляемым, для чего затеять конституционную реформу. Причем такую реформу, чтобы приднестровское законодательство от российского не отличалось. И правящая партия чтобы была такая же, как в России. А "президент" чтобы сидел на своем посту, пока младший сын не подрастет. Россия добрая, она поймет.
И почему России вечно достаются вот такие друзья? То Чавес с Ким Чен Иром, то Лукашенко со Смирновым? Это остается загадкой.