Фестиваль театр
На завершившемся в Петербурге фестивале "Балтийский дом" приз дирекции получил спектакль таллинского театра NO99 "Как объяснить картины мертвому зайцу" — не только как произведение искусства, но и как аргумент в споре о культурной политике государства. Такой спектакль вряд ли мог появиться в России, считает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Чтобы понять спектакль молодого режиссера Тиита Оясоо и его супруги Эне-Лиз Семпер "Как объяснить картины мертвому зайцу" и тот резонанс, который он вызвал в Эстонии, нужно одну вещь вспомнить, а одну — узнать. Больше 40 лет назад гуру современного искусства Йозеф Бойс сделал ставший знаменитым (и теперь давший название таллинскому спектаклю) перформанс: он ходил по галерее с мертвым зайцем на руках и что-то шептал ему на ухо, то есть пытался объяснить те произведения, которые висели на стенах. Смысл перформанса Бойса заключался, очевидно, в том, что искусство всегда остается вещью в себе и пытаться авторитетно сформулировать его конечный смысл — занятие столь же продуктивное, как общение с мертвым животным.
Узнать же нужно то, что нынешнего министра культуры Эстонии зовут Лайне Янес, и ее фамилия означает на эстонском языке не что иное, как "заяц". Воспользовавшись этим совпадением, господин Оясоо вывел "госпожу Зайцеву" в самом неприглядном, как может показаться зрителю, свете. Актриса Маарика Ваарик очень смешно играет молодящуюся чиновницу — в самые неожиданные моменты аккуратно одетая дама с приклеенной улыбкой на лице и типичной прической появляется на сцене и произносит речи: о важности культуры и ее развития, о текущем бюджете и его сокращении и прочих вещах, о которых она и должна говорить. Как утверждают создатели спектакля, сценический министр точно цитирует министра реального.
Особенно уморительно выглядит сцена, в которой министр произносит нечто духоподъемное про спорт, а потом, когда ей что-то шепчут на ухо — видимо, что здесь собрались деятели культуры, повторяет речь слово в слово, заменив лишь обозначение предмета своих забот. Апофеозом сценического "надругательства" над чиновницей становится сцена некого чемпионата по мочеиспусканию, в котором госпожа министр не просто проигрывает, но оказывается облита с ног до головы уриной и едва не изнасилована оголтелым человеком-собакой, напоминающим другого известного акциониста, Олега Кулика.
Собственно, самое интересное в спектакле заключено не в сатире на эстонского министра (у госпожи Янес хватило ума не обидеться и даже прийти на спектакль — об уровне демократии в Эстонии это судить все же позволяет), которая раньше руководила хором, а потом была брошена на культуру как целое, а в ее конфликте с творческой средой, которую представляют молодые актеры театра NO99. Актеры у Тиита Оясоо, надо сказать, отличные — энергичные, собранные, тренированные, ироничные. Кажется, в этой постановке они стремятся показать все, на что они сегодня способны: в спектакле, который, судя по его фрагментарной структуре, стал плодом совместного творчества и репетиционных импровизаций, они не только ведут дискуссии о роли театра и искусства в жизни общества, но и разыгрывают симпатичные актерские этюды на разные темы.
Один из них напрямую связан с перформансом Бойса: артисты, наряженные огромными зайцами, бродят по сценическому павильону, похожему и на репетиционный, и на выставочный зал и глядят на картинки, развешенные на стенах. Потом они озадаченно останавливаются возле живого экспоната — человека, придавленного к стене доской,— и в недоумении уходят из помещения. Так обычно и реагирует большинство населения на современное искусство. В сущности, сам спектакль Тиита Оясоо тоже адресован избранной публике, а министр Янес, радостно произносящая пламенные речи, достойна не меньшего сочувствия, чем молодые творцы, отчаянно ищущие своего места под солнцем. NO99 ведет обратный отсчет своим постановкам, первая была названа 99-й, история с мертвыми зайцами уже 83-я, а после первой режиссер и актеры собираются разойтись и заняться чем-то другим.