Считается, что после войны транспортное сообщение между Россией и Грузией разорвано — грузины теперь не могут въехать к нам даже через Азербайджан. Но остались экзотические маршруты: например, морем — в Батуми.
Никакой уверенности в том, что "Комета", выполняющая рейсы по маршруту Сочи-Батуми, действительно существует, у меня не было до того самого момента, пока я не оказался у билетных касс в Сочинском порту.
Ранним субботним утром кассы еще были закрыты, но судя по объявлениям, вывешенным в окнах, рейс такой был. "Хотите уехать в Грузию? "Комета" отходит от пристани Сочинского морпорта по средам и субботам в 10:00. Время в пути 5-6 часов",— гласила принтерная распечатка. На другой вывеске я прочел, что рейс по маршруту Сочи-Батуми-Сочи выполняется по понедельникам и четвергам. Так или иначе, но надежда появилась.
Вскоре к кассам начали стекаться люди, и выяснилось, что да, рейс сегодня должен быть, правда, билеты на него надо было бронировать по телефону заранее. У кого брони нет, придется ждать до последнего, рассчитывая на оставшиеся места.
— А будут они? — спросил я у двух девушек: одной явно грузинки, а второй, столь же явно (судя по выговору), украинки.
— Да будут наверняка! — ответила мне грузинка.
Мы с ней разговорились. Оказалось, что она учится в Питере, в Батуми едет к бабушке, а в Сочи отдыхала с друзьями.
— Что же не в Батуми с друзьями? — спросил я.
— В Батуми бабушка, а с ней контроль. Конечно, в Батуми не хуже: бульвар отремонтирован, фонтаны кругом, бесплатный WiFi вдоль всей набережной! Соскучилась, если честно.
Вскоре появилась и кассирша. Без брони оказался я один. Не то чтобы перспектива провести в Сочи день до следующего рейса меня пугала, но я бы явно предпочел уже сегодня вечером оказаться в Батуми, где меня дожидались одноклассники, с которыми 20 лет назад мы окончили школу N 9 в Кутаиси.
— Не переживай ты! — подбодрил меня немолодой грузин.— Я часто езжу туда-сюда, у меня тут сестра, у нее кафе... В "Комету", если ее битком набить, человек 100-120 влезет, но больше 80 никогда не бывает. Просто подожди чуть-чуть.
Где-то в половине девятого у касс появились два милиционера и давай у всех проверять паспорта. Оказалось, что очередь состоит из грузинских, российских, армянских, азербайджанских и даже турецких граждан. Как ни странно, с документами у всех все было в порядке, и милиция быстро покинула нас.
— Отсюда что, можно уплыть в Батуми? — громко спросил у очереди подошедший к кассам упитанный молодой человек в розовой рубашке с сумкой от Louis Vuitton.
— Да, только если вы без брони, то вам туда,— указав на меня, ответил ему турецкий гражданин на чистом русском.
— А визу грузинскую где получать? — по-прежнему громко у всей очереди спросил он.
— Да там же, на месте и получают,— ответили ему.— 35 долларов, и никаких проблем.
— Слушайте, а Багдади — это Грузия? — совершенно неожиданно спросил он.
— Там Маяковский родился, слышал?
— Да, мы туда после окончания каждого класса выезжали, во дворе Дома-музея Маяковского стол накрывали,— с изрядной долей ностальгии вздохнул я.
— А Маяковский что, был грузин? — опять удивился парень в розовой рубашке.
— Слушай, грузин не грузин, какая разница, он в Грузии родился, в Кутаиси школу окончил,— парировал немолодой грузин.
— Да, он 1-ю Кутаисскую, а я 9-ю,— добавил я.
— Тоже знаменитая школа! Резо Габриадзе ее оканчивал, а Эльдар Шенгелая про нее фильм снял, "Необыкновенная выставка" называется, не смотрел?
— Нет,— окончательно смутившись, потупив глаза, ответил парень в розовой рубашке.
— Э-э, надо посмотреть. В Кутаиси этому фильму даже памятник поставили.
— Какой памятник? — поинтересовался уже я.
— На Белом мосту, мальчику, который со шляпами в Риони прыгает. "Абредузо-медузо!", помнишь?
...Было около половины десятого, когда все, кто были с бронью, выкупили билеты. Я уже предвкушал, что с минуты на минуту тоже окажусь обладателем заветного билета, но вышедшая кассирша объявила, что отплытие "Кометы" откладывается до 13:00, а билеты тем, кто без брони, будут продаваться после 11:00. Солнце уже изрядно припекало.
Она ушла, закрыв за собой дверь кассы, а мы остались стоять на жаре, пытаясь укрыться в тонкой полоске тени, отбрасываемой одноэтажным зданием билетных касс. Вернулась она примерно через полчаса в явно приподнятом настроении.
— Еще пять минут и позову,— сказала она нам с парнем в розовой рубашке.
Билет стоил 3500 рублей, итого вместе с билетом на поезд из Москвы до Сочи получилось 5400 рублей, что значительно дешевле, чем лететь в Тбилиси на самолете через Минск, Киев, Ереван, а то и Стамбул. Конечно, самолетом оно вышло бы быстрее, но лично я предпочитаю поезда. Если же я из Москвы в Сочи летел бы на самолете, а уже потом плыл бы до Батуми на "Комете", то и по времени получилось бы примерно столько же, что и двумя авиарейсами с пересадкой.
Выйдя за дверь здания касс с заветным билетом, я первым делом отправил эсэмэску своему однокласснику и, пожалуй, самому близкому своему другу, живущему в Грузии: "Билет взял, вечером буду в Батуми". "Ок, понял тебя, встречу",— ответил он. Чувства, ютившиеся в этих двух коротких фразах переписки, словами не передать...
Я обогнул здание Сочинского морпорта, сделал несколько фотографий, обратил внимание на кабинку, призывавшую отправится на экскурсию по Абхазии, посетить Новоафонскую пещеру и т. д. Последний раз я был в Сухуми, когда мне было лет 10. Мы с мамой ездили на свадьбу одного из сыновей нашего родственника. Теперь этот родственник живет в Израиле, его сыновья — в Америке. А в Абхазию мне знакомые настоятельно не рекомендовали ездить. "Но я же российский гражданин",— возмущался я. "Ну и что, фамилия то у тебя грузинская..."
У железных решетчатых ворот терминала, через который должна была производиться посадка на рейс, уже толпились люди. Среди них было много новых лиц, тех, кого я не видел в очереди у кассы. Оказалось, что билеты по брони можно было выкупать еще вчера. Бойкая армянская старушка с множеством огромных сумок-баулов отозвала меня.
— Молодой человек, я вижу у вас мало багажа,— сказала она ласковым голосом,— не могли бы взять одну мою сумку, чтобы мне за перевес не платить?
— Мог бы, конечно, а там нет ничего незаконного?
— Нет, это все мои вещи. Еду от сына из Ростова, к сестре, в Тбилиси. Спасибо вам, молодой человек...
Две скамейки, стоящие под прямым углом друг к другу, и одно дерево не бог весть с какой кроной — вот и весь сервис для пассажиров, ожидающих посадки на рейс Сочи-Батуми под палящим солнцем. Наконец около двух часов дня решетчатые ворота открылись, и мы смогли зайти в помещение терминала, в котором — о, спасение! — работал кондиционер.
Прохождение таможенного контроля и посадка в "Комету" прошли на удивление быстро. Через полчаса молодой капитан нашего скромного судна докладывал по рации: "Батуми-Батуми, вызывает Экспресс-Батуми, на борту 67 пассажиров и 6 членов экипажа, готовы выйти в море. Даете добро?" Сквозь шипение рации с грузинской стороны донесся голос: "Экспресс-Батуми, Батуми дает добро! Попутного ветра вам!" Двигатели заурчали, и "Комета" отчалила.
Большинство пассажиров, усевшись на свои, указанные в билетах, кресла, так и остались сидеть на них до окончания рейса. Но я выбрал себе другое место — на корме.
Думаю, любой человек, оказавшись в точке, из которой, куда ни глянь, видно лишь море, сливающееся с небом, всем нутром почувствует иллюзорность границ, неизвестно для чего придуманных людьми. Есть только небо, море, ты и где-то там, далеко, земля, к которой ты и стремишься на старенькой урчащей посудине, оставляющей за собой след белой пены. Это могло показаться моментом истины, если бы не запах отработанного топлива, долетавший до кормы...