реставрация / опера
Национальная опера открыла театральный сезон обновленной к 200-летию Гоголя постановкой главной украинской оперы — "Тараса Бульбы" Николая Лысенко. Однако ничего нового в данной версии, к своему сожалению, не нашла ЮЛИЯ БЕНТЯ.
К началу 142-го сезона Национальная опера смело может отчитываться о проделанной работе, посвященной гоголевскому юбилею: во второй раз, хоть и практически без изменений, поставлен балет "Ночь перед Рождеством" Евгения Станковича (см. Ъ от 3 ноября 2008 года), а в умах дирекции театра бродит сюжет "Майской ночи" в музыкальной версии Николая Римского-Корсакова. Очевидно, что этот список непременно должна была возглавить опера Николая Лысенко "Тарас Бульба", которой Национальная опера ежегодно (редкие исключения только подтверждают правило) открывает новый сезон и которую в 1980-е годы дирижер Стефан Турчак в рамках образцово-показательных гастролей трижды вывозил за рубеж.
С этой оперой намучилось не одно поколение редакторов, но надо признать, что она того стоит. Николай Лысенко закончил работу над ней в 1890-м, но до самой смерти в 1912 году так и не добился постановки. Харьковскую премьеру 1924 года принято считать неудачной, а киевскую 1927-го — вдохнувшей жизнь в музыку классика. Настоящий успех имела премьера 1937-го в редакции Максима Рыльского, Левка Ревуцкого и Бориса Лятошинского — по существу, совершенно новая опера, сочиненная, что называется, "по мотивам". В середине 1950-х тот же редакторский состав создал компромиссный вариант, более близкий к оригиналу, который ставится до сих пор. Но данная версия, безусловно, не идеальна — это всего лишь редакция, причем очень советская, и когда-нибудь все равно придется заново заглянуть в старый, сто лет назад отпечатанный в Лейпциге клавир.
Сейчас в Министерстве культуры находится проект возвращения оперы в адекватные ей стилистические рамки, однако никакого решения по этому вопросу в ближайшее время не предвидится. Юбилей Гоголя стал для этого идеальным поводом, но случилось то же, что всегда: галочку в строке об обновлении постановки поставили (подкрасили декорации? сшили новые костюмы по эскизам великого Анатоля Петрицкого?), однако ни слух, ни глаз этих новшеств не улавливают.
Как-то даже неудобно в сотый раз говорить об отсутствии собственно режиссуры в режиссуре Дмитрия Гнатюка: прославленному баритону уже 84, и его деятельность в качестве главного режиссера Национальной оперы — возможно, единственное пятно в его прекрасной биографии. В каждой сцене хор выстроен идеальным полукругом, воины с саблями и хоругвями узким ручейком просачиваются из левой кулисы в правую, солисты не роль играют, обращаясь друг к другу, а вещают у рампы в зал.
От всего происходящего на сцене веет леностью, усталостью и безнадежностью. А от сравнения балетных сцен (хореография Анатолия Шекеры и Бориса Черноусова), которые могли бы стать украшением оперы, с подобными номерами в исполнении ансамбля им. Вирского (например, танец с копьями) хочется плакать. Дирижировавшего открытием сезона Владимира Кожухаря часто обвиняют в "громыхании", а он, в пику хулителям, на этот раз был умерен и тих — не из чувства ли той же безысходности, которая не позволяет страстям накалиться до положенного градуса?
В итоге имеем постановку, похожую на озвученную музыкой Николая Лысенко картинную галерею, где при переходе от полотна к полотну мало что меняется. Правда, редкий художник рискнул бы изобразить братьев-семинаристов Остапа и Андрея такими дородными и без меры упитанными, как братья Петр и Павел Приймаки — живые символы оперной условности, о которой почему-то чаще говорят на примерах оперных прим.
В то же время в обновленном "Бульбе" многие голоса и партии совпали безупречно: слегка пошатывающееся меццо Аллы Позняк воплотилось в идеальный тембр стареющей жены Тараса Насти, строгий и несколько прямолинейный бас Богдана Тараса стал голосом отважного, не знающего сомнений воеводы, а напористое и отчасти приторное сопрано Ирины Даць — рупором коварного врага, дочери воеводы Марыльци. Проблески вокала бескомпромиссной красоты, не отягощенного возрастом и званиями, происходили в некоторых случаях у молодых исполнителей второстепенных партий. Возможно, когда они дорастут до роли Тараса, появится и тот режиссер, которому по силам будет навести порядок в этом оперном музее.