Фестиваль театр
В Эдинбурге завершился самый большой в мире театральный фестиваль "Фриндж". Шотландская пресса вспоминает лучшие шутки минувшего фестиваля, а РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ — его самые необычные спектакли.
Чтобы понять, насколько серьезно относятся в Шотландии к фестивалю "Фриндж" (впрочем, попробовали бы отнестись несерьезно, если половина городского бюджета Эдинбурга формируется за счет налоговых поступлений августа), достаточно увидеть крупнейшую местную газету. В разделе "новости", на третьей полосе, помещена статья о конкурсе на лучшую шутку "Фринджа". Группа экспертов отсмотрела сотни спектаклей из раздела "комедия" (здесь "театр" — это одно, а "комедия" — совсем другое), выбрала шорт-лист из лучших реплик сотен актеров, развлекающих публику своими монологами, а потом телевидение провело в прямом эфире голосование зрителей. Юмор, тем более английский, дело тонкое — сплошная игра слов и контекстов. Из самых понятных шуток: "Для тех, у кого есть айфоны: вы их просто купили, но не изобрели". Газета сокрушается, что смешнейшая, по ее мнению, фраза "Фринджа" осталась за чертой десятки: "Люди жалуются, что я эгоцентрик — впрочем, хватит о них".
Некоторые из фестивальных спектаклей сами могут показаться зрителям шуткой или просто недоразумением. Например, "Омовение ног для одиночки", придуманное Адрианом Хоуэллсом. Название следует воспринимать не в метафорическом, а в самом что ни на есть буквальном смысле. Каждое представление устраивается для одного зрителя, длится менее получаса и заключается в том, что господин Хоуэллс (кстати, два года назад он показывал на "Фриндже" спектакль, в котором общался со зрителями в образе своего женского альтер эго по имени Адриана) предлагает гостю или гостье разуться и снять носки, после чего тщательно и даже, можно сказать, нежно моет зрителю ноги, а потом массирует и натирает маслами. Так как зрители заранее примерно себе представляют, что их ждет, случаев отказа от физического контакта пока не было.
Понятно, что приятная лечебно-гигиеническая процедура — наверняка первый опыт такого рода в театральной биографии любого из посетителей Адриана Хоуэллса — не только очередная радикальная попытка разрушить барьеры между публикой и артистом. По признанию Адриана Хоуэллса, идея перформанса появилась у него во время поездки в Израиль. Господин Хоуэллс напоминает о том, что мусульмане совершают подобный акт перед тем, как помолиться, а в некоторых странах обычай собственноручно вымыть гостю ноги воплощает уважение и гостеприимство со стороны хозяина. И все-таки концептуальные истоки "Омовения ног..." в первую очередь следует искать в евангельском сюжете об Иисусе, который, "покорившись и снизившись, чтобы всех спасти", обмывал ноги своим ученикам. То, что тебя, простого зрителя, нежданно-негаданно возводят до ранга апостола, конечно, льстит. Но вот когда подумаешь, с кем, в свою очередь, отождествляет себя исполнитель "Омовения...", то понимаешь, что он должен быть человеком с большим чувством юмора, иначе его театральная карьера под угрозой.
Если Адриан Хоуэллс, как можно предположить, призывает к религиозному смирению (как и положено современному художнику, в форме провокации), то буквально через дорогу от него зрителя натурально вводят в грех. В театре "Траверс", знаменитом своей неустанной пропагандой современной драматургии, бельгийская группа Ontroerend Goed тоже приглашает зрителей на свой спектакль по одному. Называется это мероприятие "Сокровенное" и заключается в беседе один на один. Зрительниц к диалогу приглашают актеры, зрителей — актрисы. Разговор идет с глазу на глаз, хотя и в едином на всех пространстве. Беседа начинается невинно, но бельгийские перформеры — опытные психологи. И одновременно, видимо, опытные соблазнители и соблазнительницы: "Дотроньтесь до меня, смелее, вы чувствуете, как..." В общем, минут через пятнадцать "Сокровенное" уходит из сферы рецензируемого для газеты в сферу интимного опыта. Правда, еще через десять минут вас благодарят и просят на выход. Делясь впечатлениями от сеанса, зрители, смеются, качают головами и опускают глаза.
После многих спектаклей и "спектаклей" фестиваля "Фриндж" в черной кабинке театра "Бутуоркс" чувствуешь себя просто как в академическом театре. Да, опять ты один, причем запертый в будке размером с уличный фотоавтомат, но зато не нужно ни разуваться, ни трогать кого-то, ни исповедоваться, ни краснеть потом. Нужно делать то, что привык делать в театре,— смотреть. Впрочем, смотреть приходится во все глаза и схватывать буквально на лету, потому что шоу длится всего лишь пять стремительных минут, а эпизоды его мелькают в трех окошках, попеременно, на считаные секунды, открывающихся перед глазами. Театральный "автомат" под названием "Black Box" может показывать разные спектакли, в том числе и представленного в Эдинбурге "Андалузского пса", свободную фантазию на темы знаменитого манифеста сюрреализма.
Кстати, смотреть спектакль со стороны не менее интересно, чем внутри: пятеро актеров ловко скачут вокруг черного домика, буквально на лету меняя реквизит и успевая прыгнуть в нужный момент к нужному окошку — или отпрыгнуть от него на требуемое расстояние. Когда сидишь внутри, это дает иллюзию общих и крупных планов: то в окошки буквально втискиваются набеленные, с серыми губами и кругами у глаз лица убийц, их жертв и призраков, то видна какая-то уличная сценка. Мелькают ножи, младенцы, трупы. Не успеваешь подумать ни о чем, кроме того, что это, конечно, очень английское развлечение — юмор, привидения и преступления, чудаковатые люди. И мир, незаметно вывернутый наизнанку,— ведь сидя в коробочке, ухая, смеясь, пугаясь и тараща глаза во все стороны, для актеров сам зритель невольно становится кем-то вроде исполнителя пип-шоу.