Фестиваль театр
В Эдинбурге продолжается театральный фестиваль "Фриндж" и программа British Case. Из Эдинбурга — РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Девушка, выдающая билеты иностранным гостям фестиваля British Case, долго не могла взять в толк, на какой именно спектакль я пытаюсь получить приглашение. "О, Кьюск!" — в конце концов прояснилось ее лицо. Именно так я должен был правильно произнести по-английски название русского города, которое для всего мира звучит только как название погибшей подводной лодки. Спектакль, созданный театром "Янг Вик" и компанией "Фьюел" так и называется — "Курск".
В темном зале зрителям не предлагают стульев, полтора часа нужно стоять либо вдоль стен, либо на галерее вдоль стен квадратного игрового пространства. Присесть — означает расслабиться, а от публики на этом спектакле требуется иное — концентрация и напряжение, даже готовность немножко помучиться. Потому что находятся зрители на подводной лодке: в одном углу игрового пространства — каюта капитана, в другом — кубрик и душевая, сбоку — кают-компания, в центре — пульт управления и везде какие-то провода, детали оборудования, мониторы. Но это не сам несчастный "Курск", это другая субмарина, английская, якобы случайно оказавшаяся неподалеку от того района, где терпит бедствие русская подлодка.
Драматург Брайони Лэвери и режиссеры Марк Эспинер и Дэн Джоунс придумали драматическую историю про английских подводников: они слышат сигналы бедствия, которые подают русские, но не могут помочь, поскольку их собственная лодка в этих водах находиться не должна. То есть кто-то из англичан стремится пойти на помощь, кто-то сомневается, командир не разрешает — и эта драматическая "внешняя" коллизия, ситуация морального выбора накладывается на собственные жизненные истории моряков. Авторы спектакля утверждают, что много общались с моряками подводных лодок, чтобы изучить их психологию. В середине спектакля, однако, кажется, что гораздо больше впечатлений создатели "Курска" почерпнули из американских фильмов про военные походы — суровость и прямота одних, мелочность и комплексы других, оставленные дома женщины и дети, необходимость принимать решения в неожиданных обстоятельствах и прочие признаки жанра.
Уже в финале мы слышим два голоса непосредственно с "Курска": один моряк спрашивает другого, есть ли у них шансы спастись. Текст, правда, понимают только те, кто знает русский. Зато главный вывод звучит на английском. "Когда-то мы были врагами, теперь мы братья!" — провозглашает один их героев в память о русских, которых уже ничего не спасет. Впрочем, примечательна в этом спектакле не столько трогательная прямота намерений, сколько самокритичность англичан: ведь не помогли.
В те времена, когда о братстве и речи быть не могло, зрителей "Фринджа" возвращает спектакль оксфордского театра "Плейхаус" и режиссера Тоби Халса "Один маленький шаг". Он напоминает о давнем соперничестве Советского Союза и Штатов в деле освоения космоса. Первоначально предполагалось, что представление адресовано детям: гонку вооружений и полеты ракет наперегонки двое актеров иллюстрируют при помощи самых простых предметов домашнего обихода и детских игрушек. Но оказалось, что спектакль востребован прежде всего взрослой аудиторией, которая лучше детей понимает, насколько смешными выглядят по прошествии лет амбиции сверхдержав.
Впрочем, некоторые участники фестиваля считают, что ждать смены эпох ни к чему: смешными выглядят и сегодняшние амбиции. В мире вообще все смешно, но доказать это можно только с очень серьезным выражением лица. Лондонский шоумен Билл Эйтчинсон разыгрывает свое представление под названием "2012" прямо на эдинбургской площади Грассмаркет. Его альтер эго — доктор Эйтчинсон, независимый исследователь, человек в немодном темном костюме и с помятым, но очень серьезным лицом. Вскарабкавшись на небольшой подиум, он, точно один из чудаковатых ораторов в лондонском Гайд-парке, адресует публике свою иллюстрированную разнообразными картинками лекцию. Отправным пунктом "исследования" служат Олимпийские игры-2012, которые должны пройти в Лондоне,— самый амбициозный проект в сегодняшней Великобритании.
От проблем транспортировки олимпийского огня и логотипа Олимпиады шоумен незаметно переходит к условным рефлексам и собакам Павлова, потом к клонированию, потом еще к чему-то — уследить за прыжками его мысли практически невозможно. У господина Эйтчинсона различные конспирологические теории, слухи и страхи, пропагандистские клише, рассуждения о современном искусстве и парадоксальные шутки так ловко переплетены, что понимаешь одно — в голове у этого человека апокалипсис уже случился. Но кто (или что) может дать гарантию, что этот странный лектор не пророк и что мир все-таки дотянет до лондонский Олимпиады? Уж точно не история с подводной лодкой "Курск".