Премьера театр
Одним из первых новый театральный сезон в Москве открыл Театр на Малой Бронной. Главный режиссер театра Сергей Голомазов представил премьеру спектакля по знаменитой пьесе Тома Стоппарда "Аркадия". РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ сделал все, чтобы начать сезон на оптимистической ноте.
В решении театра сыграть премьеру именно сейчас есть несомненная отвага — и она достойна некоторой "форы" со стороны рецензента. Смелость уже в том, чтобы отвлечь публику и критиков от летнего отдыха. Но и в том, конечно, чтобы играть буквально через неделю после завершения Чеховского фестиваля — обычным зрителям оно, может, и безразлично, а у зрителей профессиональных еще с губ не ушел вкус спектакля Робера Лепажа, не говоря о прочих героях закончившегося фестиваля.
Но сравнивать "Аркадию" нужно, разумеется, не с фестивальными деликатесами, а с той баландой, которой изо дня в день потчуют зрителя обычные московские театры. Сергею Голомазову не позавидуешь: он принял Театр на Малой Бронной недавно, в состоянии, многими оценивавшемся как безнадежное. На афише какие-то случайные названия, на иных спектаклях в зале народу меньше, чем на сцене, труппа разболтана донельзя и состоит из актеров, которых в разные годы приводили разные режиссеры — кстати, все до единого "съеденные" предыдущим директором.
Включение в афишу "Аркадии" Тома Стоппарда — шаг в высшей степени разумный. Пьеса эта, многими оцениваемая как лучшая английская пьеса прошлого века, наверняка пришла на ум господину Голомазову не случайно. Когда-то он играл в знаменитом спектакле Евгения Арье в Театре Маяковского "Розенкранц и Гильденстерн мертвы". А Стоппард такой, знаете ли, автор, что, раз попав под его обаяние, освободиться от "стоппардомании" невозможно — будь ты хоть гениальным режиссером, хоть посредственным. Что касается именно "Аркадии", то она для репертуарного театра просто подарок: у Стоппарда философская притча и сюжетная комедия так ладно ужились в пределах одного драматургического текста, что трудно было бы посоветовать театру нечто столь же беспроигрышное. Кто пришел просто посмеяться, найдет немало поводов, но и тот, кому подавай интеллектуальные изыски, не уйдет обиженным.
Действие "Аркадии" разворачивается в одной и той же комнате английского загородного поместья, но с интервалом почти в двести лет: в начале позапрошлого века и в конце прошлого. Главные герои старой истории — дочь хозяев имения Томасина и ее учитель Септимус Ходж, новой — современные литературоведы, строящие гипотезы относительно приезда в имение лорда Байрона и последствий этого визита. Для одних героев "Аркадии" Байрон реальный человек, только что вышедший в дверь, для других — объект исследований, догадок и спекуляций. Том Стоппард пишет, конечно, не о Байроне (он и на сцене-то не появляется), а о самом времени, о желании людей объяснить ход вещей, о стремлении посмотреть сквозь время, как вперед, так и назад. Пишет он с лукавством и с юмором, с умом и с грустью.
В достоинствах "Аркадии", как обычно бывает, скрыты и опасности ее сценического воплощения. Если слишком увлечься философией — засушишь историю, пьеса станет скучной, но не сэра Стоппарда в этом надо будет обвинять. Если, напротив, слишком испугаться всяких подтекстов и рассуждений о научных материях — "Аркадия" превратится в салонную комедию, причем так покорно и податливо, что насильник даже не осознает себя преступником. С первым "уклоном" Сергей Голомазов справился без видимых усилий, второму соблазну все-таки поддался, но не настолько, чтобы вынести ему строгий выговор. "Аркадия" — спектакль добросовестный, полноценный. Если и вышел он несколько поверхностным, то не потому, хочется думать, что режиссер пренебрег смыслами, а потому, что попутно должен был решать другие, не менее насущные задачи.
Например, задачу приличного внешнего вида, весьма актуальную для любого нашего театра. Это традиционно слабое место господин Голомазов "прикрыл" — позвал на Бронную опытных профессионалов, додинского сценографа Алексея Порай-Кошица и художника по костюмам Викторию Севрюкову. Что касается труппы, то тут "прикрывать" было сложнее. С двумя приобретениями театр можно поздравить — молодые герои, Томасина и Септимус, сыгранные Антониной Шеиной и Данилом Лавреновым, работают по крайней мере без фальши. У них еще нет тех кондовых актерских повадок, которые нужно бы наждачным камнем сдирать с большинства занятых в "Аркадии". Остается надеяться, что амбиции Сергея Голомазова простираются дальше простого украшения афиши серьезными названиями.