Обменный пунктик

Павел Шеремет

Центральный банк собирается запретить продажу-покупку наличной валюты за пределами коммерческих банков ("Огонек" рассказывал об этом в N 12). Эксперты и участники рынка объясняют инициативу неожиданно: ЦБ идет на это от безысходности и бессилия перед криминалом и коррумпированной милицией.

Молодой и энергичный Сергей К. борется за 6 квадратных метров своего прибыльного бизнеса из последних сил, отбиваясь от попыток рейдерского захвата со стороны конкурентов-бандитов. На защиту бизнеса он привлекал даже телевидение. В программе "Человек и закон" несколько раз по его наводке показывали, как в похожих ларьках обманывают доверчивых людей. Сергей защищает ларек с красивой неоновой вывеской. На ней две строчки цифр и два значка, обозначающие доллар и евро. Но ничего больше и не требуется — заветный код уличного обменника понимает каждый житель нашей страны.

Заветные для Сергея три квадрата расположены в районе Курского вокзала Москвы. Место для обменного бизнеса золотое — чем ближе к вокзалу или большому рынку, тем точка прибыльнее, а борьба за нее ожесточеннее. Результатом этой борьбы и может стать полный запрет на операции с наличной валютой через уличные обменные пункты.

История вопроса

Борьба с валютными операциями ведется в нашей стране давно и с переменным успехом. В советские времена валютчикам давали высшую меру наказания. В середине 1990-х жизнь российского гражданина невозможно было представить без регулярного похода в обменный пункт, зато в начале нулевых стало модно рассуждать о скорой кончине наличного доллара на просторах РФ, а вместе с ним и обменных пунктов как символов нашего национального унижения. Оптимисты-либералы утверждали, что как только Россия вступит в ВТО и российский рубль станет свободным и окончательно конвертируемым, надобность в иностранных дензнаках отпадет. Кто-то считал, что массовое внедрение в жизнь пластиковых карточек лишит обменные пункты необходимой денежной массы, что многочисленные обменники заменят большие и светлые отделения коммерческих банков. Депутаты Государственной думы хотели победить тягу сограждан к валюте на психологическом уровне, для чего вынуждали торговцев переписывать ценники с у. е. на рубли. В итоге, однако, на страну свалился глобальный кризис с неизбежным "валютным рикошетом" — обменники опять расцвели числом, и как раз в этот момент поступил новый сигнал об опасности, причем от самой авторитетной организации в этой области — Центрального банка.

"Последние годы всем заправляет на рынке именно Центральный банк,— поясняет "цивилизованный валютчик" Сергей.— Как ЦБ скажет, так и будет. Он решает, каким быть курсу российского рубля, по каким нормативам работать банкам, с комиссией или без нее и так далее. Поэтому угрозу закрытия обменников мы воспринимает сейчас серьезно". Но чем обернется эта угроза, пока не знает никто. Хотя вовлеченные в обменный бизнес люди понимают мотивы, которые заставляют ЦБ идти на репрессивные меры. Вот о них-то и стоит поговорить.

Обменник как бизнес

Операции с валютой как бизнес оформился в России к середине 1990-х годов. Коммерческие банки не справлялись с потоком клиентов. Центральный банк стремился придать всему цивилизованный вид, поэтому разработал схему функционирования обменных пунктов и активно в их работу не вмешивался. Пик операций с наличной валютой пришелся как раз на конец 1990-х годов, сразу после экономического кризиса 1998 года. Тогда рубль за пару дней рухнул в пропасть и вернул веру населения в доллар как в страховку.

Обменники расплодились словно грибы после дождя. Бизнес требовал минимальных вложений, но приносил стабильный доход. Тот же Сергей пришел в него из представительства международного парфюмерного гиганта. После кризиса представительство закрыли, и Сергей почти год просидел дома, безуспешно пытаясь найти работу. Приятель уговорил его заняться обменными пунктами валюты. Сначала Сергей постигал тонкости отношений между коммерческими банками и частными обменниками: оформлял лицензии, готовил пункты, оборудовал помещения сигнализацией, обеспечивал инкассацию, то есть решал текущие проблемы и получал за это гонорар. Потом втянулся, открыл собственный обменник, затем второй. Сейчас их у него семь в разных местах Москвы, он разъезжает на джипе за 100 тысяч долларов и живет в только что отстроенном загородном доме. С ним, правда, стало невозможно спокойно общаться — три мобильных телефона никогда не умолкают, он вынужден постоянно контролировать курс и движение денег на каждой "поляне".

Обустройство этих "полян" строго регламентировано. Вопреки всеобщему убеждению, валютообменный бизнес сильно зарегулирован разного рода нормативами Центрального банка. Все обменные пункты формально работают под прикрытием какого-либо коммерческого банка, кассиры оформлены как сотрудники банка, наличность в обменном пункте тоже принадлежит банку. "Большинству банков открывать собственные обменные пункты не особо и выгодно. Это бизнес малоэффективный,— рассказывает бывший вице-президент коммерческого банка Андрей Макогон.— Мы, конечно, осуществляли операции с наличной валютой населения, но очень вяло. Для банка это имеет смысл только при большой марже (разнице между курсом покупки валюты и курсом продажи.— "О") или комиссии, как в большинстве стран Европы. Так бы постепенно и произошло, но после кризиса 1998 года поток наличных денег переключили на себя "серые" обменники. Они работают официально под крышами коммерческих банков, платят им за лицензию и прочее, но большинство операций проводят мимо кассы". Андрей Макогон говорит, что не знает точного числа банков, которые предоставляют официальную крышу "серым" обменникам, но полагает, что таких может оказаться сотни две, причем все они прописаны в нижнем и среднем банковском эшелоне.

Предъявить формальные претензии к такому крышеванию трудно: как подкопаться, если версию о сотрудничестве с частными обменниками они отрицают, а поймать их на неискренности невозможно. Например, заместитель председателя Совинкомбанка Ольга Мартынова заявила в интервью "Огоньку", что никаких лицензий на открытие обменников банк не выдает, все кассиры в действующих точках — сотрудники вполне официальные. Головной офис банка расположен в подмосковных Мытищах, но обменники разбросаны по всей Москве. На вопрос, какие последствия будут после ужесточения требований ЦБ к обменному промыслу, зампред Совинкомбанка отвечает прямо: "Почти все пункты мы закроем. Жаль, но людей придется отправлять на улицу. Открыть обменный пункт на 6 квадратных метрах — это одно, а создавать дополнительный офис — совсем другое с точки зрения наших затрат и требований ЦБ". Остается отметить, что банк оказался на слуху после того, как в середине июля неизвестные преступники ограбили одну из его обменных точек — унесли 2 млн рублей.

Владелец 7 прибыльных обменных точек, Сергей, с упреками в "серости" тоже не согласен. За последние годы, поясняет он, обменники большую часть своего бизнеса вывели из тени, в том числе и по требованию своих банков-партнеров. Кассиры обменных пунктов действительно официально оформлены в банке и по бумагам получают там официальную зарплату. Лет десять назад, вспоминает Сергей, он платил кассирам по 500 рублей в месяц, сейчас — 15 тысяч. От былых "подвигов", впрочем, не отрекается: раньше, говорит он, частенько случалось, что за целый рабочий день по кассе не проводилось ни одной операции — работали исключительно в "черную". Теперь же мимо кассы идут только большие суммы и клиенты, не желающие "светиться". Банк, который обеспечивает Сергею прикрытие, требует "белизны" вообще кристальной — чтобы любые операции в обменниках проводились строго по документам. Сергей внутренне к этому готов и говорит, что "честные люди наживут всегда, лишь бы правила для всех оставались одинаковыми". Он поясняет, что зарабатывает на обороте, и ему не важно, растет курс российского рубля или падает, главное, чтобы люди заходили в обменный пункт регулярно. Стоит отметить, что через одну обменную точку у Сергея оборачивается больше сотни тысяч долларов. Каждый день. Кризис ему только на руку.

Межпалаточные джунгли

Стабильные нулевые бизнес с наличной валютой сильно привлекательным не сделали. Начиная с 2001 года рентабельность операций постоянно падала, поскольку главный кормилец — крутые курсовые колебания — практически исчез. К 2004 году в обменной "отрасли" и вовсе сложилось кризисное состояние — граждане привыкли к рублю, курс которого постоянно укреплялся, а надобность бегать "в обмен" отпадала. Курс покупки доллара практически сравнялся с курсом продажи валюты, маржи в несколько копеек на жизнь уже не хватало. Казалось, что обменные пункты и ларьки уходят в прошлое. И тут пришел... Нет, не кризис — криминальный рейд.

Именно в 2004 году на столичные просторы вышла "ассирийская преступная группировка" (так называют "обменных рейдеров" эксперты-криминалисты). Мошенники начали скупать в самых оживленных местах обменные пункты. Для них было важно, чтобы поток людей в отвоеванных точках был постоянным и желательно состоял из гостей столицы. Они активно осваивали и "межпалаточное пространство" — оптовые рынки на жаргоне менял. ""Ассирийцы",— поясняет Сергей,— открывали точки без всяких лицензий и формальных разрешений.— Центробанк им не страшен, их куратор — местный отдел внутренних дел". По свидетельству собеседников "Огонька", ежемесячные отчисления кураторам с каждого левого обменника составляют сегодня 10 тысяч долларов. Можно только догадываться, сколько денег должен приносить каждый пункт, чтобы ежемесячно закрывать "крышу" этой суммой. Такие обменники — это не просто пункты без лицензий, а чистый криминал, работающий по накатанным схемам.

Самая традиционная операция — воровство денег из пачек: клиент кладет в лоток пачку рублей или долларов для обмена, кассир забирает их, а потом неожиданно "обнаруживает", что у него недостаточно денег для конвертации и возвращает пачку, в которой уже недостает нескольких купюр. Отдельные умельцы способны за пару секунд взять "котлету" в 10 тысяч долларов и вернуть ее уже без полутора тысяч "комиссионных".

Другой способ обмана — манипуляции с лотком. У мошенников ящик для приема купюр внешне ничем не отличается от того, который вы видите в банках. Однако удивительным образом каждый раз в нем "теряется" купюра-две. Деньги залипают на дальней стенке лотка. Если же вы обнаружите недостачу, то вам укажут на то, что следует тщательнее доставать деньги из лотка. Только на первый взгляд эта схема кажется простой — если "приклеивать" на каждом клиенте по 500 или 1000 рублей, то за день набегает приличная сумма.

Наконец, третья "корзина" для мошенников — махинации со скрытыми комиссионными сборами. На стенде обменника указаны одни параметры, в ходу совсем другие, в итоге на руки вы получаете сумму меньшую, чем ожидали. Частенько люди и вовсе не обращают внимания на то, что с них берут 2 или 3 процента комиссии за операцию. Им кажется, что это обычное дело, ведь даже некоторые банки берут плату за конвертацию. Между тем, по инструкции ЦБ, клиента обязаны заранее предупредить о размере комиссии, а сама комиссия должна составлять фиксированную сумму, а не процент от сделки. Левым обменникам, впрочем, никакие инструкции не писаны.

У Виталия С. было два обменных пункта на Киевском вокзале, и оба он продал почти два года назад: "Просто стало невозможно работать. Меня замордовали бесконечными проверками и милицейскими наездами". Виталий теперь в большом коммерческом банке занимается по сути теми же обменниками, домой приходит к семи вечера и спит спокойно. По его словам, сейчас две трети уличных обменников контролируются криминалом, и поломать эту систему при нынешнем уровне коррупции в милиции нельзя. "Есть целые анклавы города, где нет ни одного нормального пункта, только кидалы",— говорит он.

Назад в подворотни?

Облапошенные граждане ежедневно жалуются в милицию, но оттуда их отфутболивают под разными предлогами. Правда, представитель уголовного розыска ГУВД Москвы капитан Вадим Колесник рассказал, что количество случаев традиционного мошенничества, когда человеку на улице подсовывали "куклу" или грабили на выходе из обменника, за последние годы пошло на убыль. "Мы за эти годы обезвредили несколько банд, которые на этом специализировались. Буквально со всего бывшего Советского Союза приезжали сюда "бомбить" граждан, особенно иностранцев",— поясняет капитан из уголовного розыска. Сейчас эту службу волнуют не мошенники, а вооруженные налеты и ограбления. Борьбой с преступлениями внутри обменных пунктов занимается департамент экономических преступлений. В экономическом департаменте ГУВД обо всех махинациях в левых обменниках знают и по мере возможности с этим борются, но большая часть конфликтов каким-то образом рассасывается на уровне местных отделений милиции.

В этом "рассасывании" и кроется проблема — выйдя из милиции с пустыми руками, обиженные граждане начинают штурмовать... Центробанк. Сегодня ЦБ буквально завален жалобами. Особенно острая (точнее, отчаянно острая) ситуация сложилась в крупных городах, прежде всего в Москве и в Санкт-Петербурге. Уважаемое ведомство в полном смысле слова начало захлебываться в этой корреспонденции "с мест", и это вызвало раздражение чиновников. Одно дело держать нити финансового рынка страны и совсем другое — заниматься кидалами из обменных пунктов. "Вся эта вакханалия возникла исключительно из-за попустительства милиции. Мы контролируем коммерческие банки и в состоянии заставить их изменить работу обменных пунктов, но против мошенников мы бессильны, это же не наша функция",— с досадой поясняет "Огоньку" чиновник ЦБ. И добавляет: как заставить работать милицию — не ясно. Да и возможно ли это, если учесть, о каких деньгах идет речь. Ведь, по подсчетам экспертов, за месяц через руки россиян проходит до 50 млрд наличных долларов.

Сейчас все гадают, какой же вариант решения этой проблемы изберет Центральный банк России. Не исключают, что в один день могут закрыть все уличные обменные пункты со всеми их запутанными схемами. Но зато жалоб в ЦБ наверняка не будет. Так победим?