Премьера кино
В своем новом фильме "Бруно" (Bruno) пошедший по скользкой дорожке киносатирика выпускник кембриджского истфака Саша Барон Коэн три года спустя после скандального "Бората" (Borat) подтверждает, что лучшим чувством юмора обладают эксцентричные английские джентльмены. Сашу Барона Коэна, до неузнаваемости перевоплотившегося из казахского журналиста в австрийского телеведущего-гея, ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ удалось опознать исключительно по характерному юмору, который по сравнению с "Боратом" стал еще рискованнее.
Рискованнее, правда, не всегда значит лучше и остроумнее, но смелость актера, продюсера и сценариста Саши Барона Коэна и его режиссера Ларри Чарльза все равно берет города, страны и континенты. На этот раз капитулирует Вена, где Бруно устают терпеть на телевидении, Милан, где он срывает модный показ, Ближний Восток, где его отказываются брать в плен террористы, Африка, где ему удается выменять на айпод чернокожего приемыша, Вашингтон, где Бруно подвергает харассменту бывшего кандидата в президенты, Канзас, где бои без правил плавно перетекают в гомосексуальный половой акт, и Лос-Анджелес, где герою наконец удается вплотную приблизиться к своей мечте — "стать главным киногеем после Шварценеггера".
"Бруно", как и "Борат", под прикрытием абсолютной неадекватности главного героя предпринимает внимательное и безжалостное изучение американского общества, на которое как ни посмотри — хоть широко раскрытыми наивными глазами друга казахских степей, хоть томным взглядом из-под мелированной челки изнеженного европейского гея,— все равно выходит отражение в кривом зеркале. Внутреннюю суть оно в данном случае выдает лучше, чем обычное, в которое смотрят для успокоения — удостовериться, что все в порядке. В Америке все действительно в порядке и на месте — глупость, лицемерие и нетерпимость никуда не девались, как и патологическое стремление к славе, которое в "Бруно" становится драматургическим каркасом. На него легко нанизываются самые разношерстные вещи — как попытка помирить евреев с палестинцами, во время которой Бруно исполняет песню "Я голубь мира" со словами "Не убивайте друг друга, стреляйте по христианам", так и пилотный выпуск телешоу, когда Бруно с экспертом в студии рассматривают на экране зародыш, находящийся внутри беременной сестры Бритни Спирс, и решают, что правильнее всего будет его абортировать. Гвоздем этой программы становится скандальное интервью с Харрисоном Фордом, состоящее из одной реплики. "Пошел на хер",— рявкает на Бруно Харрисон Форд, пробегая от дверей дома к машине, и, примерно зная полудокументалистские, чуть ли не стрингерские методы съемочной группы, можно представить, что интервьюируемый действительно не догадывался, в чем он участвует. В еще более глупом свете, уж неизвестно, сознательно или нечаянно, выступает в телешоу Бруно Пола Абдул, которая, сидя на пожилом мексиканском "человеке-стуле", стоящем на четвереньках, рассказывает о любви к людям и необходимости делать добро.
Аналогичный эпизод с Латойей Джексон все-таки был вырезан после смерти Майкла Джексона, так что сказать, что у создателей "Бруно" нет совсем ничего святого, было бы несправедливо. Но что касается уважения, например, к религии, то тут, конечно, на авторах креста нет: задушевное общение Бруно со специальным пастором--"обратителем геев", о том, что надо делать, чтобы стать натуралом (ведь все знаменитости натуралы), завершается сомнительным комплиментом: "Ваши губы созданы совсем не для того, чтобы славить Господа, вы используете их не по назначению". В попытках скорректировать свою ориентацию Бруно честно пробует все средства, в том числе берет консультацию у тренера по каратэ, как обороняться, если на тебя нападает гей с двумя фаллоимитаторами и спущенными штанами. Это веселое кувыркание ближе к концу выдает, что авторы как-то уже подзабывают о своем намерении бичевать гомофобию как один из признаков американского скудоумия, а просто увлеклись гомосексуализмом как явлением еще более смешным, чем разнополый секс (тоже, кстати, представленный на экране в максимально издевательском ракурсе). На волне этого беззаботного настроения включенный в картину из чистого хулиганства сеанс потустороннего орального секса с покойным участником группы Milly Vanilly, давним кумиром Бруно, никакого сатирического смысла не несет — это просто очень смешной гэг, в котором актер Коэн проявляет полную раскованность и недюжинную фантазию. Можно упрекнуть "Бруно" в том, что в нем, пожалуй, многовато гомосексуализма, а также в некоторой двусмысленности — непонятно окончательно, то ли авторы высмеивают геев, то ли таким парадоксальным образом "от противного" борются с гомофобией. Но поскольку в конечном итоге у Бруно получается все, к чему он стремился, и фильм кончается пародией на благотворительный клип "We Are The World", где Бруно в белых перьях называет себя "австрийским Иисусом, белым Обамой и голубем мира", а Элтон Джон сидит за роялем на "человеке-стуле", то отчаянный возглас косной и инертной части американского населения "Натуралы рулят!" можно считать не совсем соответствующим действительности.