Фестиваль джаз
В швейцарском Монтре закончился 43-й Montreux Jazz Festival. Итоги форума, в котором Россия, как почти всегда на мировой музыкальной арене, была представлена только академической музыкой, подводит БОРИС Ъ-БАРАБАНОВ.
"Что он делает?" — немолодой швейцарец, который, судя по всему, помнил фестиваль в Монтре еще маленьким, обратился с этим вопросом к корреспонденту "Ъ" во время выступления в фойе конгресс-центра Монтре электронного музыканта Ги Боратто. "Продвинутые" журналисты и меломаны считают господина Боратто чуть ли не спасителем электронной музыки, но в представлениях меломана-ортодокса он, конечно, персонаж сомнительный — стоит, уткнувшись носом в лэптоп, никаких инструментов в руках, еще и курит. В динамиках звучали довольно комфортные и понятные, но при этом холодные и строгие звуковые построения, как-то сразу слышалось, что господин Боратто по первой профессии — архитектор... Корреспондент "Ъ" не нашелся что ответить, кроме "Музыку!". Седой господин с бородкой ответил: "А, ну, ладно" — и широкими шагами двинул в сторону Auditorium Stravinsky, где честно нарезала свои однотипные буги группа Status Quo. Следом за англичанами на сцене появился Джон Фогерти, один из основателей Creedence Clearwater Revival. Его длинный сет был чуть ярче просто за счет того, что хитов у Creedence больше, а голос у 64-летнего мастера сохранился едва ли не лучше, чем у любого из прочих выживших рокеров-шестидесятников.
Для тех, кто помнит Монтре гораздо в большей степени джазовым фестивалем, чем сегодня, привычнее, когда немолодые мужики, исходя влагой, выпиливают из своих инструментов длинные соло и вообще стараются. Основатель и идеолог Montreux Jazz Festival Клод Нобс в этом году решил вернуться к корням, но при всем уважении к Джорджу Бенсону, Джорджу Дюку, Соломону Берку, Маккою Тайнеру или Аллену Туссену классическим джазом в такой концентрации по-настоящему наслаждаться могли только самые натуральные курортники, те, для кого фестиваль в Монтре прежде всего туристический аттракцион, в котором музыка, местные вина и виды на Женевское озеро неразделимы. Для субъекта, ищущего новую музыку, вся эта олимпиада виртуозов такая же необязательная часть дизайна, как для меломана старой школы — сухие синтезированные звуки из лэптопа.
Фоновым выглядел не только консервативный джаз или рок старой школы. Сцены фестиваля в Монтре, как и сцены любых других крупных фестивалей, в последние годы атакованы тоскливым фолком в исполнении бородатых мужиков, которым впору, как в известной пародии "Несчастного случая" из спектакля "День радио", петь песни: "Как мы с Митькой пошли в горы и упали". Лучом света в ряду "молодых" выглядела уже не первой свежести, но отчаянная и дико одаренная британская соул-певица Эллис Расселл.
Россия была представлена в Монтре только Денисом Мацуевым да выездным буфетом интернационального ресторана под названием "Zakuska". Из бывших союзных республик неожиданно мощно выступили кавказцы. В конкурсе юных пианистов, который судил кубинец Чучо Вальдес, выиграли грузин Бека Гочиашвили и азербайджанец Исфар Сарабский. Азербайджан вообще был представлен на фестивале весьма достойно. Приехали пианист Эмиль Ибрагим, саксофонист Зульфугар Багиров и певица Азиза Мустафа-заде. По словам господина Багирова, такой представительный десант стал возможен благодаря активности азербайджанского минкульта и посольства в Швейцарии. Корреспондент "Ъ" не смог припомнить, чтобы российский Минкульт по дипломатическим каналам прикладывал подобные усилия в направлении Монтре. Все появления россиян в Монтре так или иначе связаны с активностью их зарубежных издателей или агентов. Вероятно, слово "джаз" в понимании чиновников здесь все еще находится где-то рядом со словом "поп". А механизмы "престижа" и "гламура", работающие, скажем, в случае футбола или Каннского кинофестиваля, в Монтре не работают и подавно. Крупного состязания там нет, повода кричать "Рас-си-я", стало быть, тоже, да и "VIP" — понятие очень приблизительное.