В Москве долгожданная жара, а в Русфонде тишина, тоже ожидаемая и, как всегда, нежданная. Если судить по сборам за последнюю неделю, то вселенский кризис наконец достал и нас. Очень скупые показатели, всего 1,8 млн руб. В 2008 году за день в среднем мы собирали по 830 тыс. руб. Но как погода в Москве обманчива даже в середине лета и горазда на сюрпризы, так и летние потоки пожертвований у нас переменчивы. К тому же так было и прошлым летом. А если уж сравнивать с 2008 годом, с его первым полугодием, то получается, что настоящие грозы и заморозки кризиса пока обходят нас стороной. Тогда читатели пожертвовали 92 млн руб. А нынче — 88,9 млн руб.
При общем объеме пожертвований в первом полугодии 88 882 849 руб. на лечение онкобольных детей собрано 24 739 458 руб. (Институт детской гематологии им. Р. М. Горбачевой, Петербург), с врожденными пороками сердца — 22 112 418 руб. (НИИ кардиологии РАМН, Томск), с тяжелыми сколиозами — 11 126 240 руб. (НИИТО Минздравсоцразвития РФ, Новосибирск), с врожденными аномалиями конечностей и параличом периферических нервов — 9 646 784 руб. (больница имени Соловьева, Ярославль), с детским церебральным параличом — 6 791 599 руб. (Институт медтехнологий, Москва), с челюстно-лицевыми патологиями — 5 462 873 руб. (Центр детской челюстно-лицевой хирургии, Москва). 8,2 млн руб. пожертвовано на проект "Российский фонд помощи".
По-видимому, кризисом объясняются скромные успехи Русфонда в сборах пожертвований для детей с врожденной ломкостью костей ("стеклянный человек", 2 013 114 руб.). Этих ребятишек лечить в России стали недавно, но обращений за помощью в Русфонд уже много, и мы обязательно продолжим публикации на тему "стеклянных" детей.
Одновременно мы намерены в самое ближайшее время запустить программу "Ожог" для помощи детям, пострадавшим от огня и электротока. Разовые обращения к этой теме пользуются большой популярностью среди читателей. Нашим партнером станет Нижегородский НИИТО Минздравсоцразвития РФ, у него крупнейший в России противоожоговый центр с двумя отделениями. Сюда доставляют тяжелых погорельцев не только из регионов Поволжья, но и Центральной России.
Главной же проблемой полугодия для Русфонда был дефицит писем с просьбами о помощи. Лично для меня это самая большая загадка сегодняшнего кризиса в России. "Нашим" государственным больницам в Новосибирске, Томске и Ярославле по-прежнему не хватает тяжелобольных детей со сколиозами, пороками сердца и патологиями развития конечностей под пожертвования читателей и под клинические мощности.
Дефицит больных в этих клиниках объявился еще четыре года назад, когда пожертвования наших читателей стали особенно массовыми и потому крупными. Всегда (как и сейчас!) государственное финансирование высокотехнологичной медпомощи (ВМП) в этих клиниках было дефицитным. Но прежде это хотя бы внешне выглядело пристойно, потому что госбюджетные вложения в ВМП росли ежегодно. Однако одновременно росло мастерство и популярность хирургов. И вот все эти новые возможности, вместе взятые, не покрывали и не покрывают мощности наших партнеров.
Между тем сейчас потребность в такой медпомощи огромная, считают руководители "наших" клиник. Да если б только они. Судя по заявлениям в прессе директора департамента ВМП Минздрава Наталии Точиловой, нынче в ее ведомстве даже сформирован специальный лист ожидания для людей, которым не досталось госквот и нечем заплатить за лечение. Пресса сообщает, что этот небывалый прежде в высоких кабинетах лист ожидания "растет как снежный ком".
Когда мы несколько лет кряду заявляли, что читатели "Ъ" и www.rusfond.ru готовы жертвовать денег больше, чем у нас было просьб о помощи, люди во власти называли это эпатажем, публично утверждая, будто финансирование лечения детей в России полностью покрывается госбюджетом. Я не спорил и даже не сильно возражал (о чем теперь жалею), потому что при росте пожертвований наши клиники-партнеры тоже худо-бедно наращивали объемы ВМП. Но теперь-то, когда в коридорах Минздрава шушукаются о секвестре, я пытаюсь понять логику его руководителей, и ничего не получается. Минздрав ведет себя ровно так же, как год назад, когда кризис имел строго американскую прописку. Логика Минздрава так же загадочна, как прогнозы официальных экономистов по поводу "дна кризиса".
Все, что требуется Русфонду,— это информационная поддержка министерства. Семьи с больными детьми должны знать о возможностях лечения и на пожертвования. Я уже рассказывал в "Ъ", как мы еще в марте договорились было с директором департамента медпомощи детям Валентиной Широковой и помощником министра Вадимом Рахматуллиным о таком совместном проекте ("Благотворительная квота" "Ъ" за 10 апреля). С тех пор Минздрав как в рот воды набрал. Впрочем, в июне госпожа Широкова позвонила в редакцию и предложила оплатить за госсчет лечение двух девочек из наших майских публикаций (подробности на сайте www.rusfond.ru). Это предложение породило множество вопросов. Вот только два: почему Минздрав готов лечить этих детей со сколиозом в московской клинике и не готов в новосибирской, хотя родители планировали операции в Сибири? Как из госбюджета оплатить лечение, если одно стоит 212 тыс. руб., другое 1,5 млн руб., а госквота на каждое — лишь по 126 тыс. руб.?
Ответы Минздрава неизвестны, связь отсутствует. Поэтому докладываю: читатели оплатили лечение обеим девочкам. Одна успешно оперирована в Новосибирске, другую там ждут в августе.
Полный текст статьи читайте на сайте www.rusfond.ru.