Майкл Манн ответил на вопросы Андрея Плахова.
Говорят, что "Джонни Д." оказался особенно актуальным в связи с нынешним мировым кризисом.
Прямой связи нет. Сценарий мы писали в 2007 году, к съемкам приступили в начале 2008-го, то есть еще до кризиса. Кроме того, сегодняшний кризис не сравнить с тем, давним. Сейчас безработица в США — около 8 процентов, а тогда было 25. Вы могли в течение многих лет работать, растить семью — и в один прекрасный день все для вас кончалось, вы мгновенно могли все сразу потерять. Особенно тяжелая ситуация была в Чикаго, я родом оттуда, моя мать была в ту пору девочкой и потом много рассказывала мне об этих временах. И отец тоже. Диллинджер именно потому воспринимался героем, что он грабил не людей, а банки, которые считались виновниками всех несчастий. Он воспринимался как враг правительства. В это же самое время разразилась засуха, люди голодали, верхний слой почвы превратился в пыль, которая летала повсюду, разносимая ветром. Люди голодали и задыхались. И все как один слушали радиорепортажи о том, как в этих облаках пыли идет охота за Диллинджером.
Вы говорите, что нет прямой связи с нашим временем. А вот когда появились "Бонни и Клайд" Артура Пенна, тоже гангстерский эпос, это была актуализация 1930-х годов.
Конечно, и "Джонни Д." связан с нашим временем, но все же это другого типа зеркало, чем "Бонни и Клайд". Я делал гораздо более исторический фильм, нежели Артур Пенн, который беллетризовал реальную историю. Клайд не был в реальности такой жертвой, какой он показан, а Бонни не была похожа на Фэй Данауэй. Я впервые посмотрел "Бонни и Клайд", будучи студентом, и полюбил этот фильм, но к истории он имеет мало отношения, это модернизация в духе 1960-х. Я же стремился сделать аутентичное кино с глубоким интимным погружением в реальную судьбу и личность Диллинджера.
Вас считают наследником традиции нуара. А сами вы что думаете об этом жанре?
Попытка повторить нуар в чистом виде обречена. Этот жанр был связан со своим временем — с эпохой Второй мировой войны. Влияние на развитие жанра оказали эмигранты из Германии — Фриц Ланг, принесший с собой опыт экспрессионизма, Билли Уайлдер или Томас Манн, хотя он и не был кинематографистом. Существовала связь и с французским экзистенциализмом. Огромный след в сознании оставила атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Сформировался особый моральный кодекс. Одним из его постулатов стало "забудь об истинной любви".
А сегодня нуар жив?
Не знаю, можно ли говорить о нуаре в современных условиях. Пропаганда, духовные месседжи — все это осталось в ХХ веке, даже в его первой половине, когда все экранные медиа сводились к кино. Можно сказать, что в эпоху 1920-1940-х, когда работали такие гиганты, как Сергей Эйзенштейн, кино выполняло функции церкви. Сейчас на дворе эпоха мультимедиа — ТВ, мультиплексы, интернет. Поэтому кино меняется, оно отказывается от моральной однозначности нуара. Например, в моем фильме "Схватка" Аль Пачино и Роберт Де Ниро играют героев-врагов, каждый из которых по-своему внушает симпатию. "Джонни Д." еще сложнее, ибо противоречие заложено в самом герое, о котором зритель с самого начала знает лишь то, что он убийца и что он будет убит.
Из чего для вас формируется кинематографический стиль?
Меня не интересует стиль сам по себе. Мой стиль всегда исходит из нарратива и эмоционального опыта — именно они определяют форму картины. Мне интересно довести стиль до самого края, до последней точки, где он рискует сам себя уничтожить. Для меня важнее субтекст, чем текст.