Режиссер "Трансформеров" МАЙКЛ БЭЙ ответил на вопросы ЛИЗЫ Ъ-БИРГЕР.
— Вам самому роботы нравятся?
— Когда я брался за первую часть, мне не очень-то было интересно, я думал, что все это полная ерунда. Но потом стали происходить всякие необычные вещи. Когда ты, например, смотришь Бамблби (автобот, один из главных персонажей.— "Ъ") в глаза и видишь там совершенно человеческую эмоцию, что-то совершенно живое. Вот так я полюбил роботов.
— Трансформеры — чисто подростковое кино, в то время как все остальное кино про супергероев тянется, наоборот, ко взрослой аудитории.
— Вы считаете, мне следовало сделать фильм более взрослым?
— Нет, просто интересно, почему вы сделали его именно таким...
— Когда я работал над первой частью, меня больше всего зацепило это детское переживание, этот восторг, когда парень получает свою первую машину. Именно этот восторг я хотел поймать и передать в своем фильме. В каждом из нас сидит ребенок. И каждый ребенок хочет дружить с инопланетянином. А у нашего героя мало того что есть друг-инопланетянин, так он еще и крутая тачка и живет у него в гараже. А во второй части самый главный момент — в начале фильма. Когда парень прощается со своим роботом, чтобы отправиться в колледж и начать нормальную взрослую жизнь.
Да, я снимал кино для подростков. Но меня удивило, что многим взрослым, мамам и папам, понравилась первая часть. Меня это шокировало, потому что я на это не рассчитывал. В итоге же получилось, что это кино для всех возрастов. Для тинейджеров оно "крутое". Но и взрослые, мамы и папы, будут смотреть его с удовольствием. Просто веселый семейный фильм.
— А зачем во второй части так много анималистских роботов?
— А это мне досталось в наследство от оригинальной франшизы. Мне, кстати, не очень это нравится, но тут я ничего менять не мог. При том что я внес в "Трансформеров" много своего. Я многих роботов сам придумал. К тому же я первый режиссер, у которого похотливый робот пытается изнасиловать девушке ногу.
— Есть ли у роботов чувство юмора?
— Да, конечно есть. Только в первой части главным шутником был сам Оптимус Прайм. А это неправильно. Он должен оставаться самураем-воином, лидером. Поэтому для второй части я придумал двух персонажей, маленьких роботов-близнецов. И я думаю, когда я создавал эту парочку, я именно хотел создать такой тупой молодняк. Я придумал их для детей. И в конце фильма они становятся маленькими героями. Я хотел, чтобы это все притягивало к ним детей.
— Сколько им лет, этим роботам-малышам?
— Тысячи и тысячи. А если сравнивать с человеческим возрастом, то я представлял их 13-14-летними подростками. С ними могут ассоциировать себя маленькие дети. В то время как тинейджерам постарше должны нравиться роботы-герои: Бамблби и Оптимус Прайм.
— У вас есть в фильме старый робот, чей папа был колесом. Это как?
— Помилуйте, это просто игра. Нельзя воспринимать роботов слишком серьезно. Роботы — это весело. Тут можно немного подурачиться, и в этом главное очарование фильма.
— В своем фильме вы высмеяли президента Обаму...
— Ничего такого я не делал!
— Ну как же, ведь он у вас тот самый глупый президент, который чуть не услал роботов-спасителей подальше.
— Ну, я не планировал смеяться над ним. Я его как-то встретил в аэропорту: он шел один, сам нес свои вещи. Это было еще до того как он стал модным персонажем в Америке. И мы разговорились. Он спросил, чем я занимаюсь. Я ответил, что я режиссер. Он спросил, какие фильмы я снимаю, я назвал ему свои фильмы. И он сказал: о, да ты крутой режиссер, как я посмотрю.