Биеннале современного искусства в Венеции становится все более коммерческим мероприятием. Этим уже никого не удивишь, давно прошли те времена, когда выставка в национальном павильоне в садах Джардини была многозначительным высказыванием государства о курсе его не только художественной, но и прочей политики.
Последние пять лет накануне кризиса, когда доходы от продаж произведений современного искусства превысили все мыслимые расчеты и в эту область арт-рынка хлынули инвесторы, биеннале в Венеции, являющаяся проектом исключительно выставочным, стала восприниматься как превью ярмарки в Базеле. Art Basel, крупнейшая и важнейшая в Европе ярмарка искусства ХХ века, начинается сразу же после открытия выставок Венецианской биеннале. И перемещение художников, кураторов, коллекционеров и инвесторов из Венеции в швейцарский Базель выглядит вполне естественно. Но все же, по впечатлениям старожилов, самые интересные современные художники, выбранные правительствами своих стран для участия в национальных проектах, а также кураторами сопровождающих биеннале параллельных выставок, раньше появлялись на "Арт-Базеле" не так быстро.
Самая большая и уважаемая ярмарка антиквариата, TEFAF в Маастрихте, гордящаяся своими консерватизмом и в меру сил пестующая традиции, несколько лет назад была потрясена тем, что некоторые ее участники продавали на своих стендах картины, всего несколько месяцев назад купленные на публичных аукционах. Естественно, уже дороже. Издавна это считалось среди антикваров дурным тоном — по традиции картину нужно подержать у себя год-другой, написать о ней пару статей, может быть, показать на хорошей выставке — и тогда со спокойной совестью продавать, надбавив к стоимости процентов 30. Но когда в 2002-2007 годах цены на искусство стали расти на десятки процентов не в год, а в месяц даже, старинные обычаи были позабыты. Что уж говорить о современном искусстве. Дошло до того, что в этом году арт-дилеры, приехавшие на "Арт-Базель", жаловались, что их коллеги-конкуренты резервировали произведение, например, за €300 тыс., немедленно, не выходя со стенда, посылали его изображение другим покупателям (уже за €400 тыс.) — а те мгновенно перепродавали за €500 тыс.
Кстати, о деньгах. Несмотря на кризис и общее понижение (коррекцию, как принято выражаться) цен, продажи на ярмарке были. Конечно, историй о коллекционерах, переодевшихся в рабочих и проникающих на ярмарку еще на стадии монтажа, чтобы зарезервировать лучшие работы, в этом году не рассказывали. Красные точки "продано" надо было выискивать на стендах, как грибы в лесу. На первом этаже, посвященном первой половине ХХ века и послевоенному искусству, было продано больше, чем на втором, отведенном для современного искусства. Тем не менее кое-что купили даже в разделе Art unlimited — куда попадают отобранные специальными кураторами произведения крупных размеров, не влезающие на стенды (инсталляции и видеопроекты).
Самым дорогим произведением ярмарки оказалась в этом году "Большая ретроспективная картина" Энди Уорхола, выставленная цюрихской галереей Bruno Bischofberger. Напротив полотна длиной 11 метров, в котором Уорхол предусмотрительно соединил все свои самые главные работы (цветы, Мэрилин, банки с супом) и даже несколько раз самолично подписался, стоят стульчики для желающих подольше им полюбоваться. Картина оценена в $74 млн, а светские хроникеры заметили, что во время вип-открытия Роман Абрамович трижды заходил взглянуть на нее.
Энди Уорхол — это уже не современное искусство, и наверно, скоро все его работы будут продавать на антикварном TEFAF. Вернемся к современникам. Местные наблюдатели зафиксировали на стендах "Арт-Базеля" работы троих русских художников — Алексея Каллимы, Сергея Шеховцова и Анатолия Журавлева, которых сейчас показывают в русском павильоне в Венеции. Наблюдатели были не слишком внимательны: они, например, пропустили проект группы AES+F "Пир Тримальхиона" на туринской Noire Contemporary Art. Этот проект включен в параллельную Венецианской биеннале выставку Unconditional Love (весьма впечатляющую) — там снятое в фирменной манере видеодейство крутят на огромных экранах. На "Арт-Базеле" проект продается в камерном варианте за €180 тыс.— и у небольших экранчиков все время толпится народ (галерея Noire работает не напрямую с художниками, а с представляющей их московской галереей "Триумф"). А самую выгодную сделку заключил арт-дилер Герард Гудроу, кельнская галерея Kewenig Galerie которого продала листы из проекта Павла Пепперштейна "Победа над будущим". Проект по удивительному совпадению сейчас показывается в русском павильоне и собрал большое число положительных откликов. "Венецианская биеннале была самой лучшей ярмаркой в этом году",— заявил господин Гудроу газете The Art Newspaper.
The Art Newspaper заняла списком совпадающих имен полполосы — большинство упомянутых художников, правда, участники параллельного проекта "Создавая миры" (куратор Даниэль Бирнбаум), так что никакого греха тут нет. В сущности, ничего удивительного нет и в том, что для своих национальных павильонов Дания, Португалия, Словения, Австрия, США, Британия и Россия выбрали самых своих интересных и перспективных художников — которые одновременно и самые коммерческие (почему их одновременно и продают на "Арт-Базеле"). В конце концов, по-настоящему хороших современных художников вообще не так уж много. Просто скорость, с которой арт-дилеры выхватывают из общего потока перспективные имена и перемещают их из выставочного контекста в коммерческий, пока еще шокирует.