Владимир Зиневич: контракты действительно есть

В энергетической компании "Западэнерго" Ъ вчера сообщили о заключении с венгерской System Consulting договора о поставках электроэнергии в Венгрию. Подписание этого контракта практически означает демонополизацию в сфере экспорта электроэнергии. К 12 июня были получены все документы, необходимые для начала поставок, однако 15 июня в "Западэнерго" пришел факс диспетчера энергосистемы "Укрэнерго", в котором содержался отказ от выполнения заявки. О том, почему не удалось разрушить монополию, специальному корреспонденту Ъ ОЛЕГУ ГАВРИШУ рассказал президент Национальной акционерной компании "Энергетическая компания Украины" (НАК ЭКУ) ВЛАДИМИР ЗИНЕВИЧ.

— Существует ли контракт на экспорт электроэнергии между ОАО "Западэнерго" и покупателями в странах Евросоюза?

— Контракты действительно есть. В апреле экспорт электроэнергии с Бурштынского энергоострова сократился до минимальных значений — 50-58 МВт в сутки. При этом уголь на складах накапливался, девать его было некуда, и мы, естественно, боролись за то, чтобы увеличить производство электроэнергии. Тогда к нам обратились ряд компаний, не только System Consulting и Elmib, с которыми мы подписали договоры, но и другие. Условия контрактов таковы: стопроцентная предоплата и цена 41,5 евро за МВт•ч. Я не знаю условий контракта "Укринтерэнерго", но, учитывая растущую задолженность этой компании перед Оптовым рынком электроэнергетики, я не удивлюсь, если окажется, что не все ее партнеры с ней рассчитываются своевременно. В принципе, я считаю условия подписанных договоров достаточно комфортными для "Западэнерго". И главное, они позволят загрузить станцию и добиться высокой выработки.

— Почему "Западэнерго" при действующем согласованном контракте не начало поставку электроэнергии?

— Переток электроэнергии осуществляется по межгосударственному сечению общей мощностью 550 МВт по перетоку Бурштынский энергоостров--UCTE (Энергетическое объединение европейских стран.—Ъ). Когда мы вели переговоры и готовились к заключению контрактов, объем перетока не превышал 200 МВт, в некоторые дни он опускался до 50 МВт. Компания "Укринтерэнерго" со своей стороны объявила аукцион для желающих приобрести электроэнергию, но, поскольку мы находились в состоянии переговоров, наши контрагенты не стали выходить на аукцион и заключили контракты непосредственно с нами. Однако с 15 июня, когда мы собирались начать экспорт, вдруг оказалось, что "Укринтерэнерго" готово загрузить всю мощность по сечению в объеме 550 МВт.

— Если они до сих пор не загрузили перетоки, то какие гарантии того, что это будет сделано сейчас? В контракте предусмотрены штрафные санкции за простой мощностей?

— Я не знаю. Но для того чтобы ни мы, ни кто-то другой не оказались в подобной ситуации, я все-таки надеюсь, в ближайшее время будут проведены аукционы по продаже экспортного сечения, как это предусмотрено законом "О внесении изменений в закон 'Об электроэнергетике'". Тогда выиграет тот, кто заплатит за сечение больше. И, неся расходы, участники рынка будут нести ответственность.

— Я не знаю, по каким ценам продает электроэнергию "Укринтерэнерго", но мы продаем электроэнергию по более ровному графику — 100 МВт первые 12 часов и 70 МВт вторые 12 часов в сутки. Это очень удобно для "Укрэнерго". "Укринтерэнерго" загружает перетоки с очень значительными перепадами, которые могут колебаться от 400 до 100 МВт. Это негативно сказывается на работе оборудования, приводит к высоким удельным затратам. И стоимость, которую сегодня платит "Энергорынок" Бурштынской ТЭС, даже не компенсирует затраты на производство электроэнергии.

— Тогда какой смысл в посреднике между производителями электроэнергии и покупателями?

— Так сложилось исторически. Так был, в принципе, устроен рынок. Но, конечно, логично, что производитель электроэнергии сам должен выбирать графики, договариваться с контрагентами, волноваться об условиях поставок. В конце концов прибыль должен получать не трейдер, а производитель. Тем более что практика показала: есть много компаний, которые не готовы покупать по 100 МВт электроэнергии, а готовы купить 10-20 МВт и заплатить хорошие деньги.

— Надо сказать, что мы не были готовы к либерализации экспорта электроэнергии. Сейчас, когда принят закон о либерализации, нам пришлось уладить десятки проблемных вопросов. Наша работа с рынком, с Нацкомиссией регулирования электроэнергетики (НКРЭ), позволила часть этих вопросов снять. Например, кто должен платить за технологический дисбаланс между двумя системами; нужно ли оплачивать резервные мощности UCTE; какой горячий резерв надо поддерживать на Бурштынской станции. Горячий резерв — это когда турбина крутится, но не вырабатывает электроэнергию и в любой момент может включиться в работу. Когда мы подняли все документы, оказалось, что регламентом не предусмотрен столь высокий горячий резерв, который держит станция. А это наши затраты. Существует множество проблем, которые мы решаем в пожарном порядке. НКРЭ совместно с рабочей группой разработала вариант правил проведения аукционов, который только в минувший четверг появился на сайте нацкомиссии. Теперь в течение 30 дней комиссия ожидает замечаний. Мы со своей стороны перевели и направили в НКРЭ правила аукционов по продаже сечения, которые проводятся на итальянской границе (на участках с Францией, Швейцарией, Словенией).

— Ваши инициативы поддержали руководитель группы советников премьер-министра Виталий Гайдук и заместитель министра топлива и энергетики Олег Бугаев, курирующий вопросы экспорта электроэнергии?

— Кризис, естественно, не проходит мимо энергетики. Объемы производства электроэнергии снизились на 15%. Но хуже всего то, что объем потребления электроэнергии промышленностью, тариф для которой достаточно высокий, снизился на 29%, а объем потребления населением, тариф для которого не покрывает затрат, вырос на 13%. По-моему, проблема тепловой энергетики заключается в несправедливом тарифообразовании: с промышленных потребителей собирают дотации, которые направляют населению. Так вот, сейчас из-за падения производства электроэнергии денег для дотаций нет. В 2007 году сумма дотаций не превышала 6,7 млрд грн, что занимало в структуре оптовой рыночной цены на электроэнергию 17%, а в 2009 году сумма дотаций составляет 18 млрд грн — это 32%. Кто сегодня должен платить за этот праздник? Надо корректировать тарифы. Дотации должны быть только для той группы населения, которая действительно не может платить за электроэнергию. Я уже не говорю, что обычный потребитель платит за электроэнергию гораздо меньше, чем за мобильную связь. Хотя в странах Евросоюза затраты на эти два вида расходов одинаковые. Кроме того, офисы, парикмахерские, которые находятся в частных квартирах, лесопилки, гостиницы в сельской местности — все они работают по тарифам для населения, и их дотируют.

— Насколько успешно позволяют работать нынешние тарифы на электроэнергию?

— Нынешний тариф не покрывает себестоимости, и его надо повысить на 15-20%. Но, как известно, президент своим указом заморозил рост тарифов естественных монополий, в том числе на электроэнергию. При этом, к сожалению, не было принято во внимание то, что уголь для генераций вырос в цене за прошлый год на 65%. Я выступаю за повышение тарифов для населения.

— Потому что, во-первых, у нас электроэнергия для промышленности стоит дороже, чем в странах Евросоюза, и повышение цен для этой категории потребителей сделает нашу экономику неконкурентоспособной. А во-вторых, потребление в промышленности упало на 30% и в случае роста тарифов упадет еще больше, и мы сузим рынок.

— Мы накопили на складах ТЭС 3,4 млн т угля, что является абсолютным максимумом за всю историю Украины. На большинстве ТЭС больше угля, чем они могут вместить. Например, на Трипольской ТЭС на 46,3 тыс. т угля больше, чем станция, в принципе, может хранить. Уголь уже даже не на складе — он везде. Так что ситуация с накоплением угля блестящая. (Улыбается.) Мы в прошлом году на пике работы промышленности купили у государственных шахт 18,2 млн т угля и в этом году, во время кризиса, купим у них столько же. Хотя нам столько не нужно. При этом в прошлом году мы купили 6 млн т угля, добытого на частных шахтах, а в этом году делать этого не будем.

— Потому что, если завтра улучшится ситуация в промышленности и снова нужно будет много угля, где я его возьму?

— Антрацит я импортировать не смогу, поскольку его добывают только во Вьетнаме и Украине, а у меня 50% мощностей работает на антраците.

— У частных добытчиков я могу купить уголь по 300 грн, а на Platt`s — по $62/т (477 грн), причем лучшего качества. Украинский государственный уголь мы покупаем по 600 грн/т.

— Тепловая генерация вообще перспективна? Не проиграет ли она атомной энергетике после реформы рынка электроэнергии?

— Не проиграет, поскольку атомные энергоблоки не могут маневрировать, то есть включаться и останавливаться во время всплесков и спадов потребления электроэнергии. А мы можем. Конечно, для того, чтобы работать нормально, нам нужны принципы ценообразования такие, как в странах Евросоюза. Тогда у тепловой энергетики появится будущее.

— Я сторонник приватизации тепловых генераций. Дело в том, что опыт той же ДТЭК показывает, что частная энергетика работает лучше, чем государственная. Кроме того, нам нужны инвестиции для модернизации генераций. У государства нет возможности привлечь эти инвестиции. Если приватизации не будет, настанет момент, когда мы задумаемся о том, не сколько стоит электроэнергия, а где ее взять.

— Что в действительности произошло на "Днепроэнерго"? Как удалось уладить конфликт?

— Правда ли, что ваша компания перевела свои счета в банк "Финансы и Кредит"?

— Да, правда, часть счетов мы перевели в этот банк. Потому что у нас были счета в Проминвестбанке, и, когда случилась известная история, начались элементарные перебои с заработной платой. Переведя счета в банк "Финансы и Кредит", я получил гарантии того, что сотрудники компании не пострадают.

— Это привело к тому, что вас начали связывать с Константином Жеваго, утверждать, что он оказывает вам политическую поддержку...

— Это бред. Компания подчиняется Минтопэнерго, где решения принимает Юрий Продан. И мы работаем с ним. А если бы мне кто-то оказывал политическую протекцию, экспорт электроэнергии давно осуществляло бы "Западэнерго".

Интервью взял Олег Ъ-Гавриш