Премии кинофестиваль
В Сочи завершился XX Открытый российский кинофестиваль "Кинотавр" — лучшим фильмом была признана картина "Волчок", кинематографический дебют театрального драматурга и режиссера Василия Сигарева. Присуждение еще нескольких призов фильму "Кислород", снятому еще более известным театральным деятелем Иваном Вырыпаевым по его же популярной пьесе, вызвало у ЛИДИИ Ъ-МАСЛОВОЙ подозрение, что с чисто кинематографическими талантами в поколении 30-40-летних, из которых в основном состоял конкурс "Кинотавра", есть некоторая проблема.
Большинство картин в конкурсной программе "Кинотавра" оставили скорее театральное впечатление — слишком часто казалось, что ты смотришь какую-то очень умную, иногда даже довольно остроумную, и высокодуховную пьесу, состоящую из разговоров и хождения по сцене актеров (часто даже очень хороших). Кинематограф между тем ценится совсем не умением актеров красиво и задумчиво позировать перед камерой (что великолепно продемонстрировали многие участники конкурсных фильмов) и декламировать текст, которым в общем-то можно и пренебречь ради чувства ритма, энергетики и драйва, которого большинству фильмов конкурса недоставало.
Открылся XX "Кинотавр" внеконкурсным альманахом "Короткое замыкание", снятым пятью самыми обнадеживающими молодыми режиссерами (среди них, что характерно, два театральных — опять же Иван Вырыпаев и Кирилл Серебренников), и, как всякий альманах, фильм открытия претендовал на коллективный портрет, наглядно представляющий актуальные тенденции и общие наклонности авторов, принадлежащих примерно к одному поколению. Через несколько дней конкурсных просмотров, впрочем, выяснилось, что вся программа "Кинотавра", состоявшая из фильмов преимущественно молодых и если не много, то хоть что-то обещающих режиссеров, представляла собой, в сущности, один большой альманах — или, как метко выразился автор одного из самых энергичных фильмов конкурса, "Миннесоты", Андрей Прошкин, "все сняли один фильм".
Тем не менее картина самого Андрея Прошкина о двух братьях-хоккеистах довольно карамазовского толка, мучительно переживающих дьявольское искушение контрактом с НХЛ, как раз выгодно выделяется на общем фоне, в том числе и благодаря сценарию Александра Миндадзе, который к новому поколению не принадлежит,— в этом аморфном поколении пока что нет драматургов такого необычного и жестко структурированного склада ума. Прельстить чем-то жюри "Миннесота", к сожалению, не смогла, отчасти, наверное, потому, что слишком выбивалась из общего ряда и ломала доминирующую тенденцию — во-первых, сосредоточиться на женской судьбе и характере, а во-вторых, построить рассказ об этой судьбе по аналогии с однообразным вращением на одном месте волчка, как раз и давшего название лучшему, по мнению жюри, фильму фестиваля, методично исследующему, как молодая женщина (обладательница приза за женскую роль Яна Троянова) превращает в ад жизнь своей маленькой дочери.
Более интересной в этом смысле представлялась, конечно, работа Светланы Крючковой в экранизации книги Павла Санаева "Похороните меня за плинтусом", осуществленной Сергеем Снежкиным, в которой безумно любящая и в то же время ненавидящая внука бабушка помимо своей воли воспитывает из него монстра, но и эту картину жюри несправедливо проигнорировало. Вполне достойной приза за лучшую женскую роль представляется и много лет не снимавшаяся Наталья Негода из фильма "Бубен, барабан" Алексея Мизгирева (спецприз жюри), где она сыграла библиотекаршу, ворующую книги и постоянно бубнящую некую загадочную мантру, вынесенную в название. Прекрасно выглядящая в жизни звезда "Маленькой Веры" снята в мизгиревском фильме в максимально невыгодном свете, и не по операторской некомпетентности, а из сознательного режиссерского умысла — основной лейтмотив кинотавровского конкурса (в этой связи можно упомянуть также "Сказку про темноту" Николая Хомерики, удостоенную приза для Бориса Каморзина за лучшую мужскую роль, хотя мужчины в этом фильме роли вообще не играют) заключался в парадоксальном мужском желании взять красивую и гармоничную женщину, вылепить из нее либо монстра, либо трагическую неудачницу, не состоявшуюся ни в карьере, ни в личной жизни, и упиваться ее несчастностью, на самом деле высосанной из режиссерского пальца.