В субботу в Ново-Огарево председатель правительства Владимир Путин провел совещание, в результате которого сменился глава «Олимпстроя». Им вместо господина Колодяжного стал Таймураз Боллоев. Но еще больше господина Путина, по мнению специального корреспондента „Ъ“ Андрея Колесникова, интересовала тема вице-губернатора Краснодарского края, который пытался увеличить стоимость строительства и жестоко поплатился за это.
В совещании, кроме господ Путина, Колодяжного и Боллоева, приняли участие вице-премьер Дмитрий Козак, который отвечает за подготовку к Олимпиаде в Сочи, и Дмитрий Чернышенко, возглавляющий оргкомитет по проведению Олимпиады.
Владимир Путин, который проводил совещание в своем рабочем кабинете, был сосредоточен и хмур. Он спросил Дмитрия Козака, как идут работы на объектах, и получил подробный ответ, который сводился к тому, что участники проекта вошли в стадию масштабного строительства.
Впрочем, оценить по достоинству этот масштаб не получится: речь идет о выводе этого строительства на нулевой цикл, то есть о фундаментах некоторых зданий, прежде всего ледовых дворцов.
Дмитрий Козак сидел по правую руку от президента, а по левую — Таймураз Боллоев, который уже некоторое время работал заместителем главы «Олимпстроя». Его начальник, глава «Олимпстроя» господин Колодяжный, сидел за ним, еще дальше от премьера. И это многое объясняло — а пожалуй, что и все. Тем более что немногочисленные журналисты, которые были в этот день в Ново-Огарево, уже получили подробнейшую биографическую справку насчет господина Боллоева.
В ней говорилось, что Таймураз Казбекович Боллоев начал свою профессиональную деятельность сменным мастером цеха на комбинате имени Степана Разина в Санкт-Петербурге и за относительно короткое время стал лидером российского пивоварения со своей компанией «Балтика».
Разговоры о том, что господин Колодяжный может оставить свой пост, начались примерно с момента его назначения на эту должность. Его кандидатура казалась временной, нужной для того, чтобы решить оргвопросы, связанные прежде всего с переселением граждан с насиженных мест — как раз для начала фазы масштабного строительства. В каком-то смысле эта должность для него была расстрельной: людей, довольных тем, что их выселяют, а их жилье ровняют с землей, было не так уж и много.
На этом совещании и должно было организационно оформиться решение освободить господина Колодяжного от занимаемой должности — по его, разумеется, просьбе. Впрочем, по данным „Ъ“, он и в самом деле неважно себя чувствовал в Сочи и действительно просился в Краснодар, к жене и детям. Возможно, он отдавал себе отчет в том, что такая структура, как «Олимпстрой», не его размер.
Дмитрий Козак пояснил, что господин Колодяжный работал с полной самоотдачей и причинами отставки являются причины личного характера, «связанные с постоянным пребыванием в Сочи».
— Причины личного характера, — еще раз повторил Дмитрий Козак, и, думаю, если бы подвернулся случай, сказал бы это и в третий раз.
Слишком важно было подчеркнуть, что смена уже третьего человека на посту главы «Олимпстроя» за один год не является чем-то из ряда вон выходящим.
— Работал неплохо в целом, — сказал Владимир Путин, повернувшись к господину Колодяжному. — Есть проблемы какие-то?
Все-таки ключевое слово было «в целом». Тем не менее и премьер хотел дать понять, что господин Колодяжный уходит не потому, что не соответствует занимаемой должности.
Уже, можно сказать, бывший глава «Олимпстроя» поблагодарил премьера за оказанное в свое время доверие и заверил, что господин Боллоев — чрезвычайно ответственный человек (хотя вряд ли голос именно господина Колодяжного был решающим в принятии этого решения).
Владимир Путин поблагодарил господина Колодяжного за проделанную работу и пообещал найти ему применение, и чем оживленней на глазах становился Владимир Путин, говоря все это, тем мрачнее становился господин Колодяжный.
Наконец, Владимир Путин обратился к Таймуразу Боллоеву. Он сказал, что объект, которым тот занимался (то есть компания «Балтика», которую премьер, видимо, решил не рекламировать лишний раз, не уверенный, видимо, в том, что реклама пива разрешена по телевидению), был сделан с чистого листа и стал одним из крупнейших в Европе.
— А здесь уже есть задел, — добавил премьер. — Еще раз повторю: это не частный проект, это проект публичный... Надеюсь, вы справитесь.
Господин Путин, впрочем, достаточно давно знает господина Боллоева, чтобы, видимо, не сомневаться в этом.
И под конец премьер опять вернулся к терзавшей его теме вице-губернатора Надирадзе:
— То, что этот гражданин уволен, это хорошо, — повторил он и пошел гораздо дальше. — Но это должно быть расследование! Может, даже ущерб какой-то нанес...
Теперь-то уж наверняка нанес.