"Пупок наружу! Посмотрите на нее!-- Владимир вскочил с дивана и встал перед дверью детской, как китайский студент на Тяньаньмэнь перед танками.— В таком виде ты никуда не пойдешь!" Он даже руки раскинул в стороны, преграждая путь своей дочери Насте. Настя подпрыгивала от нетерпения, пыталась своим "Ну па-а-аап" сломать отцовское сопротивление и уйти на день рождения к подружке. Уйти так, как и положено, по ее мнению, ходить 16-летней девушке летом — в коротком топике, короткой юбке и с накрашенными губами. "Переодевайся!"-- Владимир решил стоять насмерть. "Ну почему?-- взвыла дочь.--Я и так уже опаздываю. Может, мне еще паранджу надеть?"
Мы с Настиной мамой сидели за столом и хихикали, на эту семейную драму глядя. "А ты что?--Владимир обернулся на жену.— Теперь все равно, как она выглядит? Посмотри на эту голопупенко!.. Переодевайся, Анастасия. Я не шучу".
Отец ревновал. Отец никак не мог осознать тот факт, что его девочка взрослеет, уходит, ускользает. Вчера сдала ЕГЭ по математике, сегодня идет на вечеринку, а завтра, глядишь, начнет с каким-нибудь уродом встречаться и шептать ему: "Люблю тебя".
"Так нормально?"-- Настя вышла в платье. Взрослая какая-то совсем, строгая. Мы оглянулись на Владимира и поняли: так еще хуже. В топике она все-таки казалась ребенком, сейчас же была настоящей дамой. Как-то сразу стало понятно, что слова "Люблю тебя" прозвучат очень скоро. Если уже не прозвучали. Владимир отвернулся.— Чтоб в одиннадцать дома была".
В десять он уже курил на балконе и поглядывал вниз, на огромный, полный опасностей город. Где-то там в темноте ездили на "шестерках" подозрительные таксисты-азербайджанцы, рыскали парни из неблагополучных семей, маялись в своих киосках тетки, которые продают выпивку и сигареты всем, кто ни попросит. Город был переполнен подвыпившими футбольными фанатами, девицами из плохих компаний, скинхедами, фашистами, антифашистами, драгдилерами, маньяками, милиционерами... А посреди этого безумия — его девочка, одинокая, глупая...
Без четверти одиннадцать Владимир схватился за сердце: "Телефон не отвечает! Гудки!" Тут же раздался звонок в дверь. Измученный счастливый отец рванул в прихожую и облегченно заорал: "Где тебя носит?"