Франк-Вальтер Штайнмайер приехал в Москву в плохом настроении. Социал-демократов постигло фиаско на выборах в Европейский парламент: 18-процентное отставание от партнеров по правящей коалиции — христианских демократов — не только не обещает господину Штайнмайеру кресла канцлера после национального голосования в сентябре, но и ставит под сомнение участие партии в будущем правительстве. Осенью в Германии, скорее всего, будет воссоздана коалиция консерваторов и либералов, которая управляла страной в эпоху Гельмута Коля с начала 1980-х до конца 1990-х.
Штайнмайер, в прошлом правая рука Герхарда Шредера, является, наверное, наиболее последовательным европейским сторонником сближения с Россией. И его уход не обрадует Москву. Но опыт последних лет показывает, что взаимодействие России и Германии вписано в достаточно четкие рамки. Вне зависимости от персоналий и личных отношений сотрудничество не может ни выйти за определенные пределы, ни заметно сократиться.
Ограничителем служит место Берлина в Европейском союзе. Сама идея интеграции, по сути, родилась из стремления намертво "вплести" Германию в общеевропейскую систему, не допустить появления у нее впредь собственных амбиций. И хотя уже с 1950-х годов экономическая мощь превратила ФРГ в самое влиятельное государство сообщества, его политическая самореализация невозможна вне европейского контекста.
Немецкие политики назубок затвердили уроки второй половины XX столетия и не мыслят в иных категориях. Когда же кто-то пытается расширить проложенную колею, как это произошло в случае Герхарда Шредера и Владимира Путина, вся европейская система этому противодействует. И дело не только в Центральной и Восточной Европе, панически боящейся русско-германского сговора, а в базовом принципе. Сколь пророссийский политик ни возглавлял бы правительство Германии, воплотить свои симпатии в жизнь без трансформации всего ЕС ему не удастся.
Если политика тормозит развитие сотрудничества с Россией, то экономика — залог его продолжения. Немецкий бизнес, оказывающий большое влияние на формирование курса, традиционно смотрит на Восток. Исходя из многовекового опыта, предпринимательский класс Германии полагает, что с российскими партнерами практически всегда можно взаимовыгодно договориться. История "Северного потока" тому свидетельство. Германия готова вести с партнерами по ЕС длительные дискуссии о реформировании энергорынка и обеспечении энергетической безопасности, но прежде всего стремится обеспечить свои интересы, проложив трубу напрямую из России.
Эти рамочные условия не зависят от состава коалиции в Берлине. Москве же стоит исходить из того, что отношения с Германией не могут заменить всю европейскую политику, но всегда останутся важным инструментом воздействия на Евросоюз.