Одна из первых строчек в афише Чеховского фестиваля примечательна во многих отношениях. Во-первых, в Москву после долгого перерыва приезжает легендарный "Драматен" — Королевский драматический театр из Стокгольма, славный тем, что на его сцене работал Ингмар Бергман. Во-вторых, шведы привозят "Игру снов" Стриндберга и тем самым заставляют нас вспомнить Чеховский фестиваль восьмилетней давности и гастроли Городского театра Стокгольма с этой же пьесой в постановке Роберта Уилсона. Это был спектакль, который буквально перевернул сознание многих зрителей.
Наконец, имя режиссера. "Игру снов" в "Драматене" поставил Матс Эк — один из крупнейших современных хореографов. Можно сказать, уже классик, как и его сверстники Джон Ноймайер, Уильям Форсайт, Иржи Килиан. Матс Эк среди них — смелый и не знающий запретов фантазер. Его отец был известным шведским актером, мать — знаменитым балетмейстером, так что путь Матса на сцену был логичен. Но не прям — он работал в кукольном театре и ассистентом Бергмана в кино. Но потом все-таки пришел в труппу матери — и вскоре стал ставить спектакли, которые принесли ему мировую славу.
Как и у Бергмана, у Эка за спокойной скандинавской внешностью скрываются нешуточные страсти. Его спектакли полны фрейдистских подтекстов, скрытых цитат, гротескных решений, неожиданных поворотов сюжета. Сам он классическим танцем никогда не увлекался, но все свои лучшие постановки создал в споре c традиционными "прочтениями" канонических балетных текстов — "Лебединое озеро", "Спящая красавица", "Кармен", "Жизель" и т.д. Вообще, специалисты по творчеству Эка давно заметили, что он тяготеет к абсурдистской поэтике, его тянет туда, где законы бытовой психологии не работают.
Неудивительно, что, как постоянно ищущий обновления художник, он пришел в драматический театр — хотя "Игра снов" спектакль скорее синтетический, чем чистая драма. И в том, что именно пьеса Стриндберга заставила работать фантазию Матса Эка, нет ничего удивительного. Не потому, что это шведский национальный классик. А потому, что "Игра снов" требует особого, небытового подхода. Ее не открыть обычными ключами, даже если их берут в руки хорошие режиссеры. Текст Стриндберга символичен, странен — и весьма провокативен.
"Игра снов" рассказывает о путешествии, которое совершает в земной мир дочь божества. Агнесс спускается с небес на землю, чтобы узнать, как и чем живут люди: что такое любовь, что такое страсть, что такое семья, в конце концов, что такое смерть. Разумеется, мир оказывается совершенно не таким, как Агнесс его себе представляла. Стриндберг легко расправляется со временем и пространством. Закон пьесы-путешествия дает ему право показывать самых разных людей в неожиданных обстоятельствах. Он дает в "Игре снов" своего рода фантастический обзор состояния человечества.
Вместе с тем Стриндберг — а вслед за ним и Матс Эк — избегает нравоучений. Ясность и таинственность ситуаций, могущество и бессилие героев в "Игре снов" идут рука об руку, поддерживая и подменяя друг друга. Хореограф и режиссер Эк читает Стриндберга не как драму философских идей и не как социальную драму, а как череду многозначных визуальных и пластических образов. Необычное и фантастическое в его спектакле воспринимается как нечто само собой разумеющееся, а простое и обыденное вдруг превращается в символ. "Игра снов" Королевского театра из Стокгольма заставляет зрителя забыть о границах между видимым и невидимым мирами, между жизнью и сном.
Малый театр, 9-11 июня, 19.00