Время пошло

2008 год останется рекордным для швейцарской часовой промышленности. Она заработала для своей маленькой родины 17 млрд швейцарских франков — на 6,7% больше, чем в 2007-м.

Будущее туманно. Предсказанное на 2009 год падение — около 20% — означает возврат к уровню довольно благополучного 2006 года. Главные потери понесут марки средней (1,4-3 тыс. франков) гаммы и гаммы "престижной" (3-9 тыс. франков), высокое часовое искусство пострадает меньше всего — к нему по традиции относят вещи стоимостью более 9 тыс. франков, те самые, что перебирает покупатель в дальней комнате.

А пока 19-й ежегодный Салон высокого часового искусства (Salon International de la Haute Horlogerie — SIHH) начался 19 января и завершился 23 января при меньшем, чем в прошлом году, стечении народа, зато при большем, чем в прошлом году, количестве присутствующих марок — к ним примкнули часы Ralph Lauren.

На апрельском базельском салоне никаких зловещих признаков тоже видно не было. Показатели самой выставки — на уровне прошлого и позапрошлого года, так что основные марки покинули салон скорее в оптимистичном настроении. Провалы локальны, хотя представители марок говорили о резко упавшем спросе в Америке или, например, в Испании, они взахлеб хвалили клиентов из Китая и России, проявляющих похвальную жадность к часовым сокровищам.

В Базель вновь вернулся великий французский ювелирный дом Boucheron, сбежавший с выставки в 2005-м. В следующем году, судя по всему, нужно ждать прихода другого беглеца — дома Chaumet. Ярко-рыжий часовой стенд Hermes растет от года в год вширь: в этом году там принимал новый президент Люк Перрамон, намеревающийся сделать аксессуарные, по сути, часы Часами с большой буквы.

Почти все участники обеих выставок пустились в разработки своих калибров — механизмов, сделанных на мануфактуре под конкретную модель часов. Речь идет не о таких потомственных механиках, как Jaeger-LeCoultre, Vacheron Constantin или Patek Philippe. Свои movements придумывают даже Panerai, которые когда-то назывались у коллекционеров "военный "Ролекс"" за ролексовский механизм. Разработаны уже собственный хронограф и даже собственный турбийон.

Гигант Cartier, веками гордившийся тем, что он ювелир, а не механик, построил огромную новую мануфактуру в часовом Ля Шо-де-Фо и начал показывать самые авангардные механизмы вроде центрального хронографа Cartier, Rotonde Central Chronograph.

125 лет отмечают в "летучей" компании Breitling: к этому приурочили выпуск первого фирменного механизма, полностью разработанного и изготовленного на обновленной и достроенной мануфактуре. Часовщики гордятся качеством нового хронографа — и (в этом тоже тренд) его разумной ценой. Свой новый хронограф предлагают и в марке Longines. Carl F. Bucherer свой калибр представили в прошлом году, а в этом — готовые часы на его основе.

Для ценителей принципиально важно, чтобы в часах работал механизм, разработанный для этой модели, а не универсальный двигатель, приспособленный по месту. Разработать свой механизм, свой собственный калибр очень дорого, но усилия окупятся: появление собственного калибра удорожает часы как минимум на треть.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Гонка калибров была подстегнута несколько лет назад угрозой Swatch Group, крупнейшего поставщика готовых механизмов, занимающего со своей мануфактурой ЕТА лидирующее положение на швейцарском рынке. Основатель группы Николас Хайек-старший пообещал закрыть поставки несобранных механизмов и модулей. С их помощью марки, не имеющие своего производства, могли наколдовать якобы собственные механизмы. Марки теперь должны честно признать, что ставят в свои часы готовые моторы ETA или Soprod (другой важный поставщик механизмов), или включаться в гонку главных калибров.

Бьющей наотмашь роскоши в целом стало меньше. Вновь подняла голову сталь, главный часовой металл экономных 1990-х. Однако часовщики демонстрируют стальные часы с непохвальной скромностью, стальные модели идут в самом конце часовой презентации, а впереди все еще вышагивают розовое, белое и желтое золото. Но совершенно очевидная тенденция — это двухцветные часы, сделанные из стали и, например, розового золота. Что касается размера корпуса, то лидируют очень маленькие модели, роскошные и при этом все-таки бюджетные. Таковы новые ювелирные Dior, миниатюрная Assioma появилась и у Bvlgari.

Фаваз Груози из de Grisogono манил коллекционеров не только свежими и по обыкновению оригинальными ювелирными линиями, но и уникальным драгоценным бегемотом, сделанным из золота, драгоценных и полудрагоценных камней. Правда, с этой вещью было трудно познакомиться: бегемот high jewelry, наследник пантеры и слона de Grisogono, был нарасхват у клиентов и журналистов. Что поделать: в трудные финансовые минуты такой бытовой сюрреализм улучшает настроение. Кстати, утешение приносит не только ювелирный сюрреализм, но и забавная бегемотская гигантомания, стартовавшая в Женеве на SIHH в ювелирной линии Limelight Piaget, а в Базеле развитая, к примеру, итальянцами из Grimoldi или австралийцами из Autore. Гипертрофированные, очень крупные украшения (сотуары, колье в виде цепей с различной формы звеньями, широченные браслеты) и доступные полудрагоценные камни (в фаворе — нефрит, но есть и все кварцы, цитрины, хризопразы, гранаты, турмалины и даже малахит с ляпис-лазурью) способны произвести впечатление, не разорив владельца окончательно.