Выставка живопись
В московской галерее "Ковчег" проходит выставка "От заката до рассвета", посвященная ночным сюжетам в русском искусстве XX века. Выставочный ноктюрн пленил АННУ Ъ-ТОЛСТОВУ.
Выставка сделана по хронологическому принципу. В том смысле, что начинается с сумерек, сгустившихся над суматошно-фовистской "Арбатской площадью" Адольфа Демко (родившегося в 1940-м), а заканчивается жизнерадостным восходом, увиденным Константином Истоминым (умершим в 1942-м) из окна мастерской. Между ними — все, что происходит ночью, строго по часам. Никаких других музейных принципов тут нет: "Голубая роза" висит рядом с "левым МОСХом", оголтелые авангардисты — с махровыми соцреалистами, знаменитости вроде Бориса Григорьева соседствуют с безвестным автором астрономических орнаментов (кажется, для обоев). Этот винегрет изготовлен по правильному рецепту: отбирать художников по качеству работ, а не по степени известности. И изысканно сервирован: в галерее заливаются соловьи и стрекочут цикады, тикают часы, одолженные у Политехнического музея, и под эту маленькую ночную серенаду нам предлагают отправиться в занимательное путешествие.
Смеркается. Мамаши уложили детей (Иван Шаховской "Дети спят"), рассказали им на ночь сказку о краденом солнце (Май Митурич "Крокодил"), укрыли лоскутным одеялом в виде карты России работы Дмитрия Цветкова. "Вечер" опускается на акварельный Коктебель Максимилиана Волошина, "Белая ночь" — на линогравюрную деревню Виктора Попкова. Но город не спит: вовсю гуляет "Гоголевский бульвар" Антонины Софроновой, обнажаются декадентки в домино из "Маскарада" Александра Шевченко и неистовствует "Карусель" "русского Ван Гога" Антона Чиркова, писанная в 1937-м, что невольно придает действию политический оттенок. Отовсюду повыползли "Мистические существа" символистки Раисы Котович-Борисяк, дамы в голубом Василия Милиоти потянулись на кладбище, и на борьбу со всякой нечистью выехал "Партизанский разъезд" Андрея Ливанова. Кто-то спит: дрыхнет, стянув комиссарские сапоги, укрывшись шинелью и сверкая голой задницей, студент "В общежитии ВХУТЕМАСа" Аминадава Каневского, кемарят сокамерники Виктора Дувидова, рисованные с натуры — у знатного советского графика была и теневая сторона биографии. Ну а то, чем заняты мужчины и женщины на рисунках скульптора Ивана Ефимова и режиссера Сергея Эйзенштейна, в приличной газете описать невозможно.
Ночь как будто делает глаз художника острее и чувствительнее к цвету: "Закат на улице Усиевича" Эммануила Визина окрасил дома сезанновским оранжевым, "Лунный вечер на Калужской площади" по-коровински высеребрил двухэтажную Москву Николая Чернышева. Вообще ночь — это время для световых феерий: салюта на Неве у круговца Александра Русакова или костра в "Артеке" у бубнововалетовца Ильи Машкова. И повод для демонстрации живописной маэстрии, даже когда блаженную тишину над "Мойкой" Владимира Гринберга нарушает "Ночной налет" Ростислава Барто, а "Зенитчики" Александра Лабаса тревожно всматриваются в небо. Ночью человек остается наедине с вселенной, созерцая "Рождение облаков", как Федор Семенов-Амурский, или звездные "Глаза неба", как Александр Максимов. Но не все выдерживают общение с космосом и сигают в бездну из окон, как безумцы Гарифа Басырова и Валерия Каптерева. Впрочем, истоминский "Восход солнца на море" сулит большей части трудящихся новый счастливый день. А проект в целом обещает посетителю пару часов счастья, омраченного разве что одной мыслью: почему такие роскошные выставки могут делать в маленькой галерее "Ковчег", наскребя материал в частных коллекциях, и не могут в большой Третьяковской галерее — просто покопавшись в своих запасниках.