Не стать звездой

представляет Дмитрий Ренанский

Греческий скрипач Леонидас Кавакос — фаворит Валерия Гергиева. Это многое объясняет. Мариинский худрук ценит тех, на кого можно положиться в авральных условиях. Он дважды доверял Кавакосу играть на открытии московского Пасхального фестиваля, возил за собой в турне с Лондонским Симфоническим оркестром. Когда на прошлогодних "Звездах белых ночей" думали, кого бы нагрузить исполнением труднейшего скрипичного концерта Анри Дютийе, позвали в итоге именно Кавакоса. На него можно рассчитывать: основательный, подтянутый, прибранный, свежий, статная фигура словно с античной амфоры — приедет и все сыграет.

Характеризуя его игру, чаще всего говорят о "глубине экспрессии", делая заметный акцент на слове "глубина". Stradivarius Falmouth в руках Кавакоса звучит насыщенно и мужественно, но без нарочитого блеска. За рамки хорошего вкуса не дает выйти внутренний волнорез, глушащий избыточные эмоциональные наплывы. Со времен побед на ключевых для скрипачей конкурсах Сибелиуса и Паганини в конце 1980-х Кавакос славится безукоризненной техникой; другой бы на его месте не упустил бы возможности поиграть бицепсами, а у Кавакоса каждый выход на сцену или к студийному микрофону опровергает скрипичное виртуозничанье. Он не распыляется на внешние эффекты, накал и страсть загнаны глубоко между строк, музыка наливается соком изнутри, создается мощное поле притягивающего слух напряжения. Показательны репертуарные предпочтения: сумрачный Сибелиус, сухой и жесткий Хиндемит, умозрительный Изаи. Даже в романтической музыке Кавакос держится чуть отстраненно, четко дозируя выходящую на поверхность эмоцию. Его интеллектуальное и герметичное музицирование привлекает таких же партнеров, поэтому Кавакоса заприметил и сделал своим артистом снобский лейбл ECM, а оркестр Camerata Salzburg выбрал в главные дирижеры, сделав преемником матерого старинщика Роджера Норрингтона.

Отечественные ангажементы всегда оставались для хорошо идущего на мировом рынке Кавакоса отдельными эпизодами в плотном расписаним, где значатся все главные сцены, оркестры и дирижеры от Густаво Дудамеля и Эсы-Пекки Салонена до Ивана Фишера и Кристофа Эшенбаха. Довольно рано начавший карьеру и сразу выбившийся в высший свет, он умудрился до сих пор не стать звездой. Разумеется, в привычном понимании звездности, которое определяется не столько музыкантскими, сколько коммерческими достижениями. От шумного мирового успеха Кавакоса бережет все та же интровертность, которая мешала в полной мере оценить музыканта в выступлениях с оркестром Мариинского театра. В России Кавакоса знают главным образом по ним, но всякий раз возникало ощущение, будто бы симфонический разгуляй Гергиева отвлекал от чего-то главного. Теперь Кавакоса можно будет расслышать крупным планом и в более подобающем камерном формате — для сольного концерта он подготовил насыщенную программу из трех разноплановых сонат Бетховена, Шостаковича и Рихарда Штрауса.

Концертный зал Мариинского театра, 23 мая, 19.00