В прошлые выходные мы были в Вене. Мы первый раз взяли с собой детей в поездку на пару дней. Без няни. Вчетвером. Точнее, два на два. Накануне поездки возник спор на тему "Чья возьмет?". Нам было на что спорить.
Сборы начались за несколько дней. Была отремонтирована коляска. В мастерскую ездили все вместе. Варя спросила приемщицу:
— Отремонтируешь?
— Постараюсь,— не очень уверенно ответила она.
Нашей коляске почти два года. После нескольких поездок ее колеса пришли в полную негодность, а в некоторых городках нас узнавали в шиномонтажах, потому что мы залатывали проколотые шины по нескольку раз в день. После этого коляска простояла без дела почти полгода. Дети ее почти забыли. Сейчас Федя с трудом умещается на своем сиденье. Оттого Варе не видно ничего, что происходит впереди.
— Увидим Гену,— твердил Федя всем взрослым, встречавшимся нам на пути в аэропорт и внутри него.
— А кто это? — спрашивали его.— Крокодил?
— Да,— уверенно отвечал сын.
Действительно, почему ребенок должен знать, что такое Вена и чем она отличается от крокодила. Мы решили так: увидит — поймет.
В аэропорту нам пришлось пообедать. По режиму положено обедать в два часа дня. Самолет вылетал в полчетвертого. Время, казалось, было. Мы заказали детям минестроне и пиццу. Этот суп они давно успели оценить, а до пиццы в их жизни дело еще не доходило. Эксперимент прошел успешно. Федя взял кусок пиццы и попытался разместить его в кармане джинсов.
— Что ты делаешь?
— Это для Гены.
Он, наверное, действительно чего-то не понимал. Джинсы пришлось заменить. 1:0. Когда мы пришли к коридору посадки, наш багаж уже выгружали из самолета — мы опоздали на рейс. Но мы пришли.
В самолете Варя сидела, вцепившись в поручни кресла, и шептала взятому из дома слону, заботливо размещенному в кармане впереди стоящего кресла: "Слоник, не бойся". Федя слушал музыку в наушниках, раскрашивал подаренные стюардессой раскраски, уплетал за обе щеки десерт и успевал следить за стюардессами и девочкой в соседнем ряду. Ей было около пяти, она отказывалась от сладкого, и Федя не знал, радоваться ему или огорчаться. К сладкому он неравнодушен.
От аэропорта до Вены мы добирались поездом, решив, что на такси детям передвигаться совершенно неинтересно. Мы не ошиблись. Они были в восторге. Варя пела песню про голубой вагон, а австрийский дедушка, сидящий напротив, пытался ей подпевать.
Мы вышли из метро на Штефансплац. Прошли вниз в сторону Ринга, поужинав в каком-то ресторане. Детей в нем очень заинтересовала огромная керамическая свинья, стоящая перед входом в уборные. Из-за свиньи мы ходили в туалет каждые три минуты, и дорога туда и обратно занимала у нас еще полторы. 2:0, детский реванш был где-то близко. Нам с мужем невероятно хотелось отдохнуть, и в общем-то дети были взяты в поездку из чисто гуманных соображений. Мы были уверены, что у нас с детьми общие интересы. Сомнения в этом постепенно нарастали.
На следующий день у нас была запланирована прогулка по городу, катание на лошадях и поход в парк аттракционов. За три часа пешеходной прогулки дети устали так, что заснули в коляске. Выспавшись, мы выбрали серых лошадей и сели в карету.
— А Варя нокала,— дочь, играя моим телефоном, ответила на звонок. И я до сих пор не уверена, что позвонившему мне в этот момент ньюсмейкеру интереснее было разговаривать со мной о фьючерсах на нефть ниже $50 и интервенциях Банка России в валютной секции биржи ММВБ. Зато Варе понравилось слово "фьючерс". Она повторила его много раз.
В парке аттракционов — мы с Митей были уверены — все пойдет по старому сценарию. Как в Москве. Варя бесстрашно опробует все аттракционы, а Федя испугается и предпочтет стоять неподалеку и кричать от восторга, наблюдая за сестрой. С ним такое происходит слишком часто — сам боится, но умеет качественно порадоваться за родственницу.
Сперва мы увидели шатер, в котором можно было покататься верхом на пони. Варя отважно зашагала к кассовой будке, но, не дотянувшись до окна, призвала на помощь папу. Через несколько минут девчонку усадили на животное, пристегнули к седлу, и она нокала уже верхом на лошади. Фьючерс был, как ей казалось, где-то неподалеку.
Федя с опаской смотрел на сестру. 2:1 — мы с мужем разрывались между ареной с лошадьми, скамейкой и кассами.
— Кони! — восторженно выкрикивала Варя.
Убеждать ее в том, что это пони, было бессмысленно, да и вряд ли она нас услышала. Правда, после того, как пони и Варя сделали шестой круг, девчонка расплакалась.
— Варь, почему плачешь?
Я боялась, она ответит про фьючерс. Она промолчала: котировки не рухнули. Всхлипывая, мы пошли на карусели.
Усадить Федю в маленькую карету, запряженную тремя карусельными лошадьми, нам было непросто. Когда карусель закружилась, он заплакал, потом замолчал, а через минуту уже смеялся.
Мы шли по аллее к детским горкам, ели кукурузу в початках и разговаривали о Гене. Они внимательно выслушали папину речь про то, что Вена — это город, такой же, как Москва. Чтобы закрепить результат, мы решили задать детям пару контрольных вопросов.
— Федь, ты где живешь?
— Дома,— ответил мальчик.
— И Варя дома,— подтвердила его сестра. 3:1. Они уверенно вели в счете.
Я не каталась на аттракционах лет пятнадцать. Не складывалось. В тот вечер мы провели тест-драйв всего, что встречалось нам по пути. Один из аттракционов произвел на детей действительно неизгладимое впечатление. Это были мини-горки: маленькие машинки, сцепленные друг с другом паровозиком, перемещались вверх и вниз, а в одном месте проезжали через тоннель. Прокатившись на всех девяти машинах, дети не могли уйти. Дедушка-кассир уже ввел для них бонусную систему, при которой каждая третья поездка была бесплатной. Мы принесли ему немалую прибыль. Потому что наши дети вели себя так, что остальные посетители парка теперь предпочитали кататься на этом аттракционе. Когда дети после очередного круга вышли из одной машины и зашагали в следующую, она оказалась занята другими детьми. Мы ушли. 3:2. Нам с Димой тогда показалось, что мы можем еще на что-то надеяться.
Весь следующий день мы провели в зоопарке. В московском мы были много раз. Но тут дети увидели пятерых жирафов, четырех зебр, трех слонов, двух бегемотов и одного крокодила.
На следующий день после возвращения в Москву к нам приехала бабушка.
— Как съездили? — спросила она у внуков.
— Видели Гену.
— А кто это? Крокодил?
— Да.
Я не уверена, что счет сравнялся.