предчувствует Дмитрий Ренанский
Под занавес театральный фестиваль "Радуга" показывает главный номер своей программы — "Чайку", последний на сегодня спектакль Туминаса в вильнюсском Малом театре. Его премьера прошла в январе нынешнего года. В Петербурге Туминаса ждали в гости с осени 2006 года, когда он показал на "Балтийском доме" своих "Трех сестер". Ждали не обязательно с "Чайкой", но непременно с Чеховым: режиссер нашел к нему какой-то особенно скрипучий и увесистый ключ, которым грех было бы не открыть еще какую-нибудь пьесу. Нашел он его не сразу: в Малом театре с 1990 года идет основательный "Вишневый сад", который на фоне более поздних работ кажется несколько прямолинейным, уже здесь можно рассмотреть начатки того, что с годами превратилось в гибельную эксцентрику. Потом Туминас надолго отошел от Чехова, но искать не перестал, а просто ставил других авторов с очевидно чеховскими мотивациями. К "Трем сестрам" (2005) ему наконец удалось нащупать интонацию, саднившую в каждой сцене и до сих пор не выветрившуюся из памяти.
Вроде бы Туминас ставит Чехова про то же, что и другие. Про быстротечность и мимолетность всего земного. Однако в его спектаклях нет вялой анемичности, с которыми тщету и бренность нередко связывают отечественные постановщики Чехова. У Туминаса все гораздо острее и больнее, он показывает начальную и конечную стадию процесса. Вот играет младая кровь с молоком, а вот уже и виденье гробовое, стоп-кадр, мизансцена как выцветшая фотография из семейного архива. На сцене творится чистый цирк и радостное дуракаваляние, а из-под колосников свисает кладбищенская ограда. Memento mori Туминаса может выглядеть простоватым, но лишь на бумаге, а в зале все по-другому; например, среди озоновой легкости "Трех сестер" под конец было почти невозможно дышать.
"Чайка" может оказаться их продолжением. Хотя бы потому, что в ней играют те же молодые ученики Туминаса. Они заметно повзрослели и теперь не делят сцену с корифеями Малого театра, а солируют. Вполне можно ожидать повторения успеха 2006 года. Правда, теперь он будет восприниматься совсем по-другому. Тогда "Три сестры" смотрелись в Петербурге особенно выгодно на фоне острейшего чеховского дефицита. С тех пор хороших спектаклей по Чехову в городской афише прибавилось ровно на один, но стоящий многих: Кристиан Люпа поставил в Александринке как раз "Чайку", превратив ее в грандиозное философское исследование природы искусства и не утратив человеческого обаяния. Вопрос не в том, откроет ли нечто новое в пьесе Туминас, для которого главное это тонкость, кропотливость, детализация. Вопрос — хватит ли у него масштаба развернуться не в одной лишь психологической проблематике — пьеса-то не столько про людей, сколько про творчество, она скорее про художническое, чем про человеческое.
Театр юного зрителя, 17 мая, 19.00