Вековое спокойствие

побывал Сергей Ходнев

Теперешний Инсбрук прекрасен немного сонной музейной красотой — ни дать ни взять разукрашенный позднеренессансный ларчик в витрине. Горнолыжные спуски и вообще слава зимней олимпийской столицы даже как-то не вяжутся с этим комнатным обаянием старинного Инсбрука. Ну да, одна из любимых резиденций Габсбургов, семейства, которому довелось некоторое время править самой обширной империей на свете, царством, над которым не заходило солнце. Но в нынешнем туристическом уюте тирольской столицы вряд ли стоит искать настырную память о прошлом величии. Хотя довелось Инсбруку повидать и много такого, что ни на какое величие не тянуло и все же определяло ход европейской политики.

Вот пример. У изгнанного из Англии короля-католика Якова II Стюарта был сын, Джеймс Фрэнсис Эдвард Стюарт, которого часть католической Европы признавала законным королем Англии Яковом III и который с трудом поддерживал престиж как бы королевского своего сана, живя в Италии на пенсион от папы римского. Для престижа нужен еще и подобающий брак, и вот в 1718 году преданный дворянин Якова III, сэр Чарльз Воган, поехал изучать конъюнктуру на всеевропейской ярмарке невест. Выбор сметливого джентльмена остановился на польской принцессе Марии-Клементине Собесской. Юная, страшно богатая, родная внучка короля-героя Яна III Собесского, да еще и симпатичная: лучше, словом, не придумаешь. И принцесса отправилась в Италию выходить замуж за короля — разумеется, прямым путем, через австрийские земли.

И тут забеспокоился настоящий король Англии, Георг I: а ну как соперник-претендент начнет законно плодить свою претендентскую смену? И Георг надавил на своего союзника, императора Карла VI. Набожному императору вряд ли было по душе это бессовестное и вдобавок антикатолическое деяние, но что делать, политика есть политика, и Марию-Клементину, как только она прибыла в Инсбрук, арестовали и упрятали в замок Амбрас.

Растерявшийся Яков III малодушно собрался искать новую невесту. Рыцарственный сэр Чарльз вместо этого ринулся с горсткой верных людей в Инсбрук — выручать суженую своего государя. Совершенно по-ребячески задуманный побег вполне удался, компания заехала на постоялый двор сменить коней и затем беспрепятственно поскакала в сторону Италии. По дороге, правда, выяснилось, что Мария-Клементина умудрилась забыть на постоялом дворе драгоценности британской короны, присланные ей в качестве свадебного подарка, и один из ее вызволителей отважно сгонял за ними аж с самой границы. И привез-таки, так что к своему жениху принцесса приехала в наряде собственной горничной и без багажа, но зато с драгоценностями.

И как только этот блистательный романный сюжет пропустил Дюма-отец вместе со своими "неграми"? Не всемирного значения вопрос, соглашусь, только, с другой стороны, как не раздумывать об этом прелестном приключенческом казусе, находясь на том самом постоялом дворе? Ибо он стоит на своем месте и по-прежнему принимает постояльцев, называясь теперь Romantik Hotel Schwarzer Adler. Иначе говоря, "Черный орел". Не бог весть какое редкое название для гостиницы в старинном городке, но его неброскостью, похоже, отель даже гордится. Здесь вам с напускной скромностью скажут, что постоялый двор с таверной в этом ренессансном патрицианском доме появились вообще-то не так уж и давно, в 1624 году, ну а нынешним владельцам, достопочтенному семейству Ультш, отель принадлежит и вовсе без году неделя — каких-то сто лет.

Со своим "Черным орлом" семья Ультш нянчится, как с балованным любимым дитятей. В хлопотах семейства по нагнетанию в обстановке комнат все большего благолепия есть нечто от деловитого радушия тех гостиничных хозяек, которые бывают только в старинных романах, которым надо лично удостовериться, что в постель гостю уже положили грелку и что зарезанный для него каплун в меру упитан. Как следствие, теперь в номерах и сьютах гостя могут обступить не просто абстрактные пуфики-рюшечки, чем-то напоминающие о буйстве килокалорий в местных десертах, но и трогательные упражнения в стилях — от Возрождения (вспоминаем императора Максимилиана I) до рококо (вспоминаем Марию-Терезию). А то и вовсе мнимая лапидарность тирольского крестьянского дома или, наоборот, китчевый неоампир Версаче. Об исторической таверне честно напоминают зальчики и кабинеты местного ресторана, повара которого колдуют, к вящему благополучию постояльцев, над блюдами экологически безупречной "новой тирольской кухни", да еще vodka-bar с десятками благородных сортов прозрачного напитка, в лыжный сезон льющегося горной речкой. Где-то внизу, там, где во времена Марии-Клементины, вероятно, старели вина, теперь на свой манер колдует над телесным благополучием путешественников персонал отельного спа. А вот о забытых в "Черном орле" драгоценностях может напоминать разве что блеск кристаллов Swarovski (производящихся, кстати, неподалеку), которых на украшение интерьеров отеля пошли целые пуды — буквально как отделочный материал, буквально для отделки санузлов.

Ну и виды, само собой. С одной стороны приветливо пестрят узкие фасады домиков старого города, начинающегося как раз от гостиничного порога, с другой — вальяжно расположился старинный капуцинский монастырь. И неизбежные Альпы, на фоне которых весь город, серьезно и старательно выстроенный на века и теперь вот старательно и серьезно сохраняемый, кажется игрушечным вдвойне. Впрочем, тем комфортнее себя чувствуешь в этой идиллической обстановке, которая ухитряется всякую старинность демонстрировать путешественнику так, будто эта старинность — патент, удостоверяющий его, путешественника, право на спокойствие и беззаботность.