Выставка фотография
Самая сенсационная из выставок, открывшихся в Новом Манеже в рамках фестиваля "Мода и стиль в фотографии",— "Легендарная Ли Миллер" (проходит при поддержке MasterCard), фотографии, сделанные топ-моделью 1930-х годов, ставшей первым и последним в истории военным корреспондентом журнала Vogue. Перипетии бурной судьбы Ли Миллер (1907-1977) по ее снимкам изучала МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА.
На выставке из архива Ли Миллер лишь фотографии, сделанные ею самой. Хотя для того, чтобы воссоздать линию ее жизни, потребовалось бы гораздо больше экспонатов. Чудовищную историю с изнасилованием в семилетнем возрасте лучше опустить, но вот портрет первого покровителя белокурой красотки — всемогущего Конде Наста, основателя мировой глянцевой империи, углядевшего из своего авто будущую звезду на манхэттенском тротуаре,— тут не помешал бы. Как и снимки Ли в качестве модели, сделанные ведущими фотографами конца 20-х годов, в том числе Эдвардом Стайхеном, как и ее первое появление на обложке Vogue за март 1927 года.
Помимо обложек Ли Миллер появилась и в первой в мире рекламе прокладок Cotex: возможно, разразившийся в тогда еще довольно пуританской Америке скандал и заставил ее бросить модельный бизнес? В 1929-м она отправилась в Париж и напросилась в ученицы к Ману Рэю, успешно внедрявшему принципы сюрреализма в фотографию, в результате став его любовницей и соавтором: как теперь выясняется, многие снимки, подписанные Маном Рэем, в действительности были сделаны ею. На московской выставке представлены образцы ее творчества этого периода — безупречные по композиции, и как положено в сюрреализме, несколько странноватые и надуманные образы: Ман Рэй в мыльной пене, женщины в стеклянных колпаках, крысы, сидящие рядком на жердочке, Чарли Чаплин, как будто удерживающий на своей голове корону-люстру. Тут же единственное на выставке изображение героини — ее знаменитый автопортрет в профиль, воплощение элегантного шика ар-деко. В это же время Пабло Пикассо написал ее портрет, безжалостно поломав идеальные черты, а Жан Кокто снял в своем фильме "Кровь поэта" в роли античной статуи. Рассказывают, что Ли Миллер была так популярна в парижской богеме, что с нее не только писали портреты, но даже делали рюмки в форме ее груди.
О своей карьере она мало заботилась. В конце 30-х вышла замуж за египетского миллионера и уехала в Каир — оттуда на выставке несколько снимков пустынных пейзажей, но вскоре заскучала и вернулась в Европу, где ее, живущую с новым мужем, английским сюрреалистом Роландом Пенроузом, в Лондоне застала Вторая мировая война. Поначалу она снимала ее с некоторой дистанции — разбитый ремингтон в разбомбленном доме, скульптор Генри Мур в парадном костюме, торжественно зарисовывающий в подземке прячущихся от авианалетов лондонцев, цеппелин с двумя гусями на первом плане, но в декабре 1942 года, получив аккредитацию при американской армии как военный корреспондент издательства Conde Nast, полезла в самое пекло.
От стены с репортажами Ли Миллер и сейчас берет оторопь. Она фотографировала газовые камеры только что освобожденных Дахау и Бухенвальда, горы трупов, покончивших с собой эсэсовцев, истощенных до последней степени детей в госпиталях, узников концлагерей, смотрящих на кости своих товарищей. Трудно вообразить, что такие вещи могли публиковать в Vogue. Еще труднее представить, чего стоило красавице сохранять выдержку и профессионализм художника, фиксируя этот сюрреализм фашистских злодеяний. Кажется, что не попавшая на выставку знаменитая фотография ее коллеги, запечатлевшая саму Ли Миллер, голой позирующей в ванне Гитлера,— свидетельство не торжества, но безумия.
Биографы констатируют, что Ли Миллер до конца жизни не смогла оправиться от травматического военного опыта, страдая жесточайшими депрессиями. Впрочем, по ее послевоенным снимкам, мирным портретам друзей, престарелых мэтров Пикассо, Макса Эрнста, Жана Дюбюффе, Жоана Миро, гостивших на ее ферме в Сассексе, этого никогда не скажешь.