Выставка "Париж — столица фотографии 1920-1940-х годов. Из коллекции Кристиана Букре" — не самая громкая из нынешних парижских выставок, но одна из самых идеологически выдержанных. Она не про Париж как город, но про Париж как центр мира.
Коллекционер, историк фотографии, издатель, куратор этой и других выставок из своей коллекции, Кристиан Букре увлекся фотографией периода "между двумя мировыми войнами" еще в 1970-х. Ввести в моду объект своей страсти было тогда не так просто: сомнений в абсолютной ценности парижской школы в живописи ни у кого не возникало, но по поводу фотографии были большие сомнения. Тем более что Букре последовательно настаивал на чрезвычайной важности не только несомненных величин вроде Брассая, Андре Кертеша, Мана Рэя, Жермены Круль, Жизель Фройнд, Роже Андре или Вольса, но и извлек из небытия десятки имен второго (если не третьего) ряда, особую роль в истории фотографии отдавая даже не фотографу, а знаменитой в предвоенном Париже модели Асе Гранатурофф. Про все это он делал выставки, постепенно выписывая свою историю фотографии излюбленного периода.
Нынешняя экспозиция — своего рода кульминация в этом процессе. Кристиан Букре представляет всех своих любимцев как вполне монолитную парижскую школу, перемешавшую на время или навсегда осевших в Париже выходцев практически со всех концов мира — из Франции, Германии, Бельгии, Венгрии, Литвы, России, Америки и других стран. При этом о стилистическом единообразии и речи быть не может — в этом списке значатся как ультраавангардисты, так и неоклассики.
Что же, кроме общего времени, позволяет Букре объединить их? Понятие "эксперимент", которое в те годы в фотографии вполне корректно применить как к сюрреалистическим изыскам, так и к чисто фигуративным классическим экзерсисам. Хотя бы просто потому, что это фотография, в которой тогда новый технический прием мог дать не менее радикальный эффект, чем формальное или концептуальное новшество. Как ни странно, получилось вполне убедительно. Шесть ведущих тем: объект, фотографическое экспериментаторство, Париж, портрет, женское ню, мужское ню. Человек-яйцо с ножницами, воткнутыми в рот, Нарцисс, одалиски, металлические конструкции, парижские клошары и модницы, знаменитые и не очень модели на портретах, сатин и перья и в изобилии отснятая уже тогда Эйфелева башня, отвечающая здесь за весь Париж в целом. Всевозможные техники и манипуляции: фотомонтаж, фотоколлаж, фоторисунок, фототипография, фотограмма, прямая фотография, остатки пикториализма. Все вместе — "новое фотографическое видение", определение, на котором особенно настаивает куратор выставки и владелец коллекции.
Панорама, созданная Букре, субъективна, но от этого совсем не обязательно искажена. Для любителей поспорить всегда остается проблема первичности — далеко не все, что показано на этой выставке, входит в историю фотографии, многое вторично — знатокам русского фотоавангарда или американской документальной фотографии здесь особенно есть что сказать. Однако тем, кто хочет понять, как после развивалась французская фотография, что она вынесла из плавильного котла межвоенного Парижа, выставка предоставляет богатейший материал. Субъективность в подобных случаях не столько монолог автора, сколько приглашение к разговору. Похоже, именно это оценили в коллекции Кристиана Букре и в Jeu de Paume. В этой фото-Мекке Парижа впервые представляют экспозицию, представляющую собой одну единственную частную коллекцию.
Париж, Hotel de Sully, до 24 мая