6-12.04.2009
"Первый канал"
7 апреля, 23.50
"Вторжение" (Breaking and Entering, 2006)
Последний фильм Энтони Мингеллы, снятый им незадолго до смерти. "Вторжение" уступает "Английскому пациенту" и "Холодной горе": это кино добрых чувств, играющее на сочувствии к жертвам балканских войн. Но Мингелла все-таки не опускается до спекулятивной слащавости. Модный лондонский архитектор, отягощенный семейными проблемами, устраивает засаду на таинственного грабителя, по ночам навещающего его офис. Им оказывается пацаненок Миро, сын сараевской беженки Амиры (Жюльетт Бинош), в жизнь которой благодаря встрече с мальчиком герой погружается все глубже. И открывая неведомые ему ранее судьбы, он одновременно приобретает несколько неведомых ему навыков, в частности способность лгать.
НТВ
8 апреля, 1.55
"Забегаловка" (Diner, 1982)
Свой дебют Барри Левинсон снял в жанре "как молоды мы были", или "американские граффити": так назывался фильм Джорджа Лукаса (1973) на ту же тему взросления подростков. Жанр этот вполне кодифицирован и однообразен. Все подростковые компании похожи друг на друга, диапазон типажей ограничен. В балтиморской забегаловке 1959 года болтают о девочках и футболе парни, которых, кажется, мы уже видели в других фильмах. Один работает парикмахером, ухлестывает за всем, что движется, и склонен к опрометчивым пари, что приводит к проблемам с бандитами, которым он задолжал $2 тыс. Другой накачивается виски и балдеет от автомобилей. Третий, проведя с девушкой всего одну ночь, ошарашен новостью о ее беременности. Четвертый, желая избежать брака, устраивает невесте жестокий экзамен на тему футбола. Это, пожалуй, самый забавный эпизод фильма. Впрочем, "Забегаловке" придает эпическое измерение то, что кончается не только юность героев, но и целая историческая эпоха: они еще не знают, что вскоре на них обрушатся безумные шестидесятые.
"Культура"
11 апреля, 15.30
"Свинг" (Swing, 2002)
Событие недели — фильм 60-летнего Тони Гатлифа, чья жизнь сама по себе сценарий, каких мало. Потомок андалузских цыган Мишель Дахмани родился в аду алжирского бидонвиля, вырос среди родственников-рецидивистов, в 12 лет бежал от договорного брака, чистил ботинки на улицах, мыкался во Франции по колониям для малолеток. От сумы и тюрьмы его спасла страсть к театру: пробравшись после спектакля в гримерку великого Мишеля Симона, он стал его протеже. Снимает преимущественно фильмы о цыганах, без цыганщины, но с пьянящей, цыганской душевностью и суровостью. Лучшие из них — объяснение в любви к цыганской музыке: ее буквально бьющая с экрана экспрессия искупает все сценарные банальности, тем паче, что актеры — самые, что ни на есть подлинные manouche, как цыган кличут во Франции.
10-летний Макс влюблен в цыганские мелодии, которые открыл благодаря музыке великого джазмена Джанго Рейнхардта. Приехав на каникулы к бабушке, живущей под Страсбургом, он покупает гитару и уговаривает матерого "мануша" Миральдо давать ему уроки игры. В качестве гонорара он пишет за не шибко грамотного наставника письма. Этим, да еще детским романом с цыганской девчонкой-сорванцом по имени Свинг сюжет исчерпывается. Но музыка, музыка здесь сама по себе сюжет, придает фильму единое, свободное, сильное дыхание. Завершится он на высокой, душераздирающей ноте. Похоронив старика, цыгане, повинуясь древнему ритуалу, сжигают все его вещи, включая обожаемую гитару.
"Первый канал"
11 апреля, 2.10
"Опьяненный борьбой" (Fighting Mad, 1976)
Джонатан Демми, будущий автор "Молчания ягнят", как и Мартин Скорсезе с Фрэнсисом Фордом Копполой, начинал режиссерскую карьеру в "конюшне" Роджера Кормана, великого продюсера и не менее великого мастера категории Б, циничного и вдохновенного автора фильмов ужасов и насилия. Набив руку на постановке сцен кун-фу в чужих фильмах, Демми снял для Кормана несколько дешевых и сердитых опусов, включая "Опьяненного борьбой". Минимум нюансов, бедное, но гордое добро не то, что с кулаками, а с динамитом и, надо же, с луком; алчные, кровожадные буржуины, каких даже в советских пропагандистских фильмах еще поискать надо. Вернувшись с сыном на отцовскую ферму, герой застает фермеров в тоске. Их сживают со света некий капиталист и продажный сенатор, которым земля нужна для строительства электростанции. При потворстве коррумпированных органов правопорядка они вытворяют такое, что не снилось Дикому Западу. Штурмуют фермы, скидывают трупы убитых ими хлеборобов в ущелья, закалывают единственного честного судью и хладнокровно наблюдают, как гибнет в пламени отец героя, пытаясь спасти из подожженной наемниками конюшни лошадей. Герой медленно запрягает, но быстро едет: в соревновании со злом он по очкам, то есть по количеству трупов, в конце концов выигрывает. Понятно, что это поточная продукция, от которой смешно требовать чего-то значительного. Но у Демми зрелище получилось тонизирующее, энергичное и, несмотря на все страсти-мордасти, откровенно условное.