По странному стечению обстоятельств не только противники исполняющей обязанности председателя Центрального банка Татьяны Парамоновой, но и ее сторонники не предпринимали в последние недели активных усилий, чтобы добиться утверждения ее в должности полноправного главы ЦБ. Казалось, накануне решающего голосования в Государственной думе все было пущено на самотек. Однако, неожиданно для многих в очередной раз отложив голосование, парламентские фракции опровергли это подозрение. Ситуация на самом деле находилась под жестким контролем.
Накануне 5 июля, когда наконец-то должно было решиться, станет ли Татьяна Парамонова третьим председателем ЦБ России, атмосфера в Думе буквально дышала подозрениями. Казалось всем, что ситуация контролируема и направляема извне. Порой это чувство приобретало неожиданные формы. После яростного выступления лидера ЛДПР Владимира Жириновского, обвинившего влиятельные финансовые структуры в открытой покупке депутатских голосов за суммы, исчисляемые тысячами долларов, у многих членов Думы во взгляде появилось нечто ищущее. Однако несмотря на все ожидания, открытая битва лоббистов не состоялась. На этот раз действие пьесы, поставленной политическим театром, развивалось не на сцене, а в зрительном зале.
Ab ovo
Еще не успел пройти шок от стремительной отставки казавшегося непотопляемым Виктора Геращенко, как по крайней мере часть банковского сообщества оказалась втянутой в ожесточенную борьбу из-за его возможного преемника. Правда, эта борьба затрагивает банки лишь опосредованно: через политические группировки и влиятельных лиц в госаппарате, уже успевших связать себя финансовыми узами с представителями этого сектора национальной экономики. В те две недели, которые прошли с момента отставки Геращенко и до появления указа о назначении исполняющей обязанности председателя ЦБ тогдашнего зампреда Татьяны Парамоновой, никто не сомневался, что подлинные причины, которыми будет руководствоваться глава государства, принимая то или иное решение, лежат прежде всего в области политики. Просочившаяся накануне появления указа информация подтверждала, что именно так и понимает предстоящее назначение президентский аппарат: в списке из 10 кандидатур на должность главы ЦБ, который лег на стол президенту, первые две позиции занимали тогда уже весьма четко заявившие о своих политических амбициях Егор Гайдар и Борис Федоров. Вышедшая победителем из этой невидимой постороннему глазу гонки Татьяна Парамонова была только третьей.
Сейчас уже вполне очевидно, что воспринятое многими назначение Парамоновой и чуть позже Владимира Панскова (министром финансов) как свидетельство укрепления позиций в госаппарате аполитичных профессионалов было для президента и вполне осознанным политическим шагом. Ставка на технократов в полной мере отразила феномен постепенного превращения государственного аппарата в главную опору президентской власти. Развод с либералами, равно как и отказ от поддержки достигшей в первые недели после "черного вторника" своего пика "консервативной волны", сделал актуальным известный принцип самодержавия: "Если государю опереться не на кого — он опирается на свое государство".
Не стоит, однако, считать Парамонову исключительно креатурой Бориса Ельцина. До того, как он публично воздал должное ее профессионализму и "умению управлять мужиками", у Парамоновой состоялась длительная беседа с Виктором Черномырдиным. Не была краткой и беседа с президентом самого Геращенко, который через двое суток после известного октябрьского падения рубля сам подал в отставку по просьбе Бориса Ельцина. Кандидатуры возможных преемников (Татьяны Парамоновой и другого зампреда — Дмитрия Тулина) уже тогда были названы. Тогда же было принято решение и о том, что Парамонова является фаворитом. В итоге она переехала в просторный кабинет главы ЦБ, а Геращенко в более скромный кабинет ее советника, сменив роль формального лидера на роль лидера харизматического.
Как показали последующие события, аппаратная карьера первой российской женщины, впервые в послереволюционной истории достигшей столь высокого и столь влиятельного административного поста, неразрывно связана с именами этих трех, по-своему самых влиятельных, российских мужчин.
В Думе
Прошедшие восемь месяцев показали, что несмотря на всеобщую убежденность в наличии серьезного конфликта руководимого Парамоновой Центрального банка с коммерческими банками, этот конфликт при более пристальном рассмотрении оказывается во многом химерой. Объясняется он как неоднородностью банковского сообщества, так и субъективностью предъявляемых Парамоновой претензий руководителями ряда коммерческих банков и ориентирующегося на них руководства Ассоциации российских банков. Возможно, не так уж далека от истины была одна из членов парламентской фракции политического движения "Женщины России", которая в беседе с корреспондентом Ъ высказала точку зрения, что в основе конфликта ЦБ и комбанков лежит "простое неприятие рядом уже достигших относительно преклонного возраста руководителей коммерческих банков самого факта того, что во главе контролирующего их органа стоит еще далеко не старая и привлекательная женщина" (Парамоновой 44 года). Активистка "Клуба деловых женщин" высказалась в гораздо более радикальном вестернизированном духе: "Это типичный сексизм" (т. е. дискриминация по половому признаку. — Ъ).
В определенном смысле подобный взгляд может помочь в объяснении феномена странной пассивности занимавшей до сих пор позиции неприятия руководства ЦБ Ассоциации российских банков. Практически, за исключением уже давно и тесно связанного с АРБ председателя подкомитета Думы по банкам и банковской деятельности Павла Медведева, никто из депутатского корпуса не выдвинул против Парамоновой в качестве главного обвинения ее "нежелание наладить диалог с банковским сообществом".
Как бы то ни было, но все заинтересованные члены нижней палаты парламента удивлялись отсутствию серьезной лоббистской активности в Думе эмиссаров той части банковских кругов, которые не скрывали своего неприятия Парамоновой как руководителя Банка России. Формальные обоснования такой пассивности банковского сообщества высказал в беседе с корреспондентом Ъ президент Ассоциации российских банков Сергей Егоров: "Ассоциация приняла решение не предпринимать согласованных действий в отношении предстоящего голосования по кандидатуре Парамоновой. Каждый банк волен сам определять свое отношение к Татьяне Владимировне и принимать решение о возможных в связи с этим действиях". Как ни удивительно, но это заявление Егорова было абсолютной правдой. Ни ассоциация, ни банки, у которых накоплен значительный перечень претензий к нынешнему руководству ЦБ, активных действий не предпринимали. Возможно, они чувствовали слабость своих позиций в парламенте, где многие из депутатов, традиционно настороженно относящихся к "московским тусовщикам", связаны с откровенно враждебными московскими региональными банками. Так, например, не трудно прогнозировать, как отнеслись бы некоторые представители Пермской области к активности эмиссаров известного своей непримиримостью к Парамоновой президента Инкомбанка Владимира Виноградова. Совсем недавно пермские банки вели с ним ожесточенную борьбу, стараясь заблокировать реализацию решения местных властей о передаче Инкомбанку счетов местных подразделений федеральной корпорации "Росконтракт".
К тому же нельзя игнорировать и то, что на данном этапе прямолинейное лоббирование того или иного вопроса в Думе в большинстве случаев оказывается сизифовым трудом. Может быть это и прозвучит цинично, но тот факт, что депутат или фракция взяла деньги, еще не гарантирует его (ее) заданного поведения при голосовании. В условиях фактически начавшейся избирательной кампании корпоративные интересы оказываются бессильны перед лицом политических.
В Центральном банке
Последнее не относится к Центральному банку. Пока для него была характерна иная традиция: политические кампании оказывались бессильны перед лицом корпоративной солидарности. Тем более удивительно отсутствие даже видимости попыток Центрального банка использовать те рычаги воздействия на депутатский корпус, которыми он обладает как орган, контролирующий финансовую сферу страны, для того, чтобы добиться утверждения Татьяны Парамоновой в должности председателя ЦБ. Недаром именно этого так опасались его оппоненты, хорошо запомнившие несколько ярких примеров того, как банки, решившиеся открыто бросить вызов ЦБ и помериться с ним силами в ходе судебных разбирательств, были позднее довольно изящно приведены Банком России к банкротству. С другой стороны, известен и принцип "переносной кормушки", первенство в теоретическом осмыслении которого оспаривают глава АО "Биопроцесс" Каха Бендукидзе и президент Технобанка Гарегин Тосунян.
По мнению заместителя председателя бюджетно-финансового комитета Думы Александра Починка, Центральный банк просто не умеет пользоваться всем арсеналом средств давления, которым он обладает. Существует и иное объяснение. Это направление работы в банке курирует первый зампред ЦБ Александр Хандруев, который уже несколько раз упоминался как возможный преемник Парамоновой. Не исключено поэтому, что к характерной для госучреждения нерасторопности в лоббировании своих интересов иными способами, кроме чисто аппаратных, примешивается еще и личный элемент. Хотя надежды Хандруева стать председателем ЦБ, если он таковые питает, разумеется, призрачны.
Так это или не так, однозначно утверждать невозможно, однако совершенно очевидно, что Центральный банк по сути пока так и не использовал наиболее эффективные аргументы в споре с представителями тех парламентских фракций, которые заявили о своем нежелании видеть Парамонову в председательском кресле. Прежде всего это касается фракций ЛДПР, Аграрной партии и коммунистов, в совокупности обладающими в Думе 153 голосами. Что при их исключительно высокой фракционной дисциплине оказывается достаточным для блокировки практически любого вопроса. Тот факт, что именно фракции ЛДПР и КПРФ голосовали в прошедшую среду за очередной перенос рассмотрения кандидатуры Парамоновой, дает ей определенную надежду. В принципе именно в диалоге с этим "триумвиратом" у ЦБ пока не использован один из сильных аргументов, состоящих в том, что по своему менталитету и опыту предыдущей работы Татьяна Парамонова гораздо ближе им, чем возможные альтернативные кандидаты, среди которых преобладают так нелюбимые этой частью депутатского корпуса преуспевающие банкиры и право-либеральные политики. Пока никто из эмиссаров ЦБ не обрисовывал перед консервативной частью Думы возможную корректировку политики ЦБ (а о корректировке с этой стороны депутатского корпуса только и ведется речь) в том случае, если исполняющим обязанности председателя банка будет назначен, например, известный своей "нежной привязанностью" к агропромышленному комплексу Егор Гайдар.
В отличие от ряда фракций (например, "ЯБЛока"), осознавших опасность сосредоточения внимания именно на личности Парамоновой, Центральный банк заинтересован сделать акцент именно на личном факторе. Вынесение его за скобки обсуждения экономической политики в целом, при осуществлении которой ЦБ выступает лишь как одно из многих государственных учреждений, позволит развести два вопроса: об отношении Государственной думы к экономическому курсу правительства и об отношении ее именно к Парамоновой как кандидату на пост главы Банка России.
Существует и еще более эффективный, но политически гораздо более опасный ход со стороны ЦБ. Звучавшие на протяжении последних недель комментарии со стороны вставшего в оппозицию Парамоновой лево-популистского крыла Думы (правые, и прежде всего "Выбор России" поддерживают ее) сводятся к тому, что находясь у руля управления денежно-кредитной сферой, Парамонова могла бы как в свое время Геращенко попытаться быть более самостоятельной от правительства и заблокировать "некоторые из наиболее разрушительных его решений". Не вступая в выяснение сути этих претензий, ЦБ мог бы апеллировать к невозможности проведения более самостоятельной политики в условиях, когда во главе его стоит не полноправный и защищаемый законом о Центральном банке председатель, а целиком зависимый от воли президента и.о. Объективно появление у ЦБ председателя несколько расширяет возможности парламента влиять на определение экономического курса. А для антиправительственного большинства в Думе председатель независимого по закону Центрального банка Татьяна Парамонова, безусловно, более приемлема, чем кто бы то ни было из называвшихся до сих пор альтернативных кандидатов.
В Кремле
Разумеется, подобная постановка вопроса не может вызывать в кремлевских кабинетах ничего, кроме раздражения. При всех плюсах Татьяны Парамоновой ее несомненным минусом с аппаратной точки зрения является самостоятельность и стремление сохранить ставшую нарицательной закрытость ЦБ перед чужаками. Политический Олимп не любит, когда его ставят в ряд с "чужими". Именно поэтому буквально взрыв эмоций как в Кремле, так и в Белом доме вызвало появление накануне повторного голосования в Думе вопроса о доверии правительству пресловутой телеграммы ЦБ #5090, породившей волну спекуляций на тему о грядущей денежной реформе. В то время, когда президент и правительство проводили интенсивные переговоры с парламентскими лидерами, пугающая секретность, которая сопровождала распространение телеграммы, и многозначительные "утечки" создавали впечатление провокационности действий Центрального банка. Не сумевший (или не посчитавший нужным) скрыть свое раздражение глава президентской администрации Сергей Филатов с неодобрением цитировал первый же вопрос, который задала ему Парамонова после того, как он попросил ее объяснить суть телеграммы. По его словам, она мгновенно спросила его, как он смог узнать о существовании документа.
Закрытость ЦБ уже не раз вызывала нарекания даже со стороны таких близких банку лиц как министр финансов Владимир Пансков и министр экономики Евгений Ясин. Будучи членами Национального банковского совета, созданного сразу после "черного вторника", они жаловались на нежелание Парамоновой приглашать их в Центральный банк. "О решениях ЦБ я узнаю из газет", — признавался Пансков. Ясин узнал о существовании известного "Дополнения #2" только во время одного из заседаний "Круглого стола бизнеса России", на котором переполняемые эмоциями представители банков разъяснили ему смысл этого документа.
Для высокопоставленного чиновника, каким является Парамонова, слава "неуправляемого" не может быть ничем иным как жирным минусом. И именно поэтому встает вопрос о возможных альтернативных кандидатурах, который бы, наверное, не звучал, если бы глава государства был полностью уверен в Парамоновой. Тем не менее, до сих пор упоминания о возможных ее преемниках носили преимущественно умозрительный характер. Во-первых, потому что наиболее агрессивно настроенная против Парамоновой часть банковского сообщества так и не смогла выдвинуть из своей среды альтернативного кандидата (желающих немного). Во-вторых, при всех своих недостатках Парамонова остается абсолютно лояльной главе государства и премьеру: на которых она чисто по-женски смотрит снизу вверх. В-третьих, само упоминание о возможных иных кандидатах неожиданно вызывает у членов правительства несколько наигранную реакцию в стиле "у нас с ней имеются разногласия, но все другие априорно хуже". Подобная реакция объясняется тем, что у нее в правительстве имеются два покровителя, оппонентами которых никто стать не стремится. Это премьер и его первый заместитель Анатолий Чубайс, который заявил: "Парамонову мы не отдадим!" В-четвертых — и это самое главное — появление на посту председателя ЦБ более независимого представителя коммерческого банка, которое будет сопровождаться неизбежным включением в состав директоров ЦБ с целью равновесия представителей конкурирующих банковских группировок, приведет только к еще большей самостоятельности Центрального банка, в которой сейчас никто особо не заинтересован. В период парламентских и президентских выборов послушный президенту глава ЦБ является важным элементом сдерживания такого опасного политического фактора как крупные коммерческие банки, доросшие уже до такого уровня, на котором обычно появляется желание сыграть собственную политическую игру. Для правящего истэблишмента сейчас важно заставить этих игроков играть в политику по его правилам. А для этих целей удобнее даже не полномочный глава ЦБ, а абсолютно зависимый исполняющий обязанности.
Перспективы
Именно этим можно объяснить неожиданное для многих поведение председателя Госдумы Ивана Рыбкина, который 5 июля пять раз ставил на голосование вопрос о переносе на две недели рассмотрения кандидатуры Татьяны Парамоновой. Вопрос упорно не набирал необходимого большинства, однако среди депутатов находились желающие вновь и вновь вернуться к нему. В итоге решение буквально протащили. Позднее Рыбкин признался, что в перерыве заседания обсуждал эту проблему с президентом и премьером по телефону.
Несмотря на подлинные причины, которыми руководствовались парламентские фракции, объективно это повышает шансы Татьяны Парамоновой. Как заметил Виктор Геращенко, ни на шаг не отходивший в среду от своего бывшего заместителя, "мы умнеем с каждым годом, а год состоит из дней". Трудно, однако, спрогнозировать насколько успешным для Парамоновой будет объединение на одном заседании 19 июля вопроса об отчете правительства по итогам социально-экономического развития в первом полугодии и вопроса о кандидатуре на пост председателя ЦБ. Не следует также забывать, что 19 июля на голосование будет поставлен проект постановления, в котором Госдума отклоняет предложенную президентом кандидатуру (ранее при обсуждении, в соответствии с парламентской процедурой, в профильном бюджетно-финансовом комитете Татьяна Парамонова не получила большинства голосов). В том случае, если по тем или иным причинам постановление не соберет большинства, вопрос будет возвращен на уровень профильного комитета. А сама процедура обсуждения кандидатуры будет считаться незавершенной. Эта процедура важна именно потому, что существуют различные трактовки положения закона о Центральном банке, согласно которому одна и та же кандидатура не может выноситься на обсуждение Госдумы дважды. Осенью прошлого года Парамонова потерпела первое фиаско в Думе. Сейчас этот результат может повториться. Однако тот факт, что новая редакция закона о ЦБ была принята только в самом конце апреля, дает шанс считать данное представление Парамоновой первым, поскольку обратной силы закон не имеет.
Если глава государства будет по-прежнему рассматривать Татьяну Парамонову как самую подходящую кандидатуру на пост председателя ЦБ, она будет представлена еще раз. Либо оставлена на неопределенный срок исполнять обязанности, чтобы предстать уже перед новым составом Думы. Пока возможность такого сценария развития событий члены правительства оценивают с 50-процентной вероятностью. Никто из них с уверенностью не может назвать имя возможного альтернативного кандидата. "Очень опасно делать выбор", — заметил в этой связи один из сотрудников президентского аппарата. — Ведь по закону глава ЦБ останется в своем кресле и тогда, когда уйдут и эта Дума, и этот президент. И ему обеспечивать преемственность власти. Поэтому он должен быть политиком даже больше, чем банкиром". При таком подходе, однако, председатель ЦБ может оказаться так никогда и не утвержденным.
-------------------------------------------------
Глава ЦБ: работа становится стилем жизни
Существуют два предубеждения в отношении Татьяны Парамоновой как руководителя ЦБ. По преимуществу эти предубеждения исходят из среды ее противников из коммерческих банков. Во-первых, ее считают выскочкой — рядовая бухгалтерша, слыхом не слышавшая о макроэкономике, заняла высший пост в Центральном банке. Во-вторых, бытует мнение о ее абсолютной неуправляемости и отсутствии каких-либо каналов влияния на характер решений главы ЦБ: при принятии решения Парамонова "ни с кем не советуется".
На самом деле сторонники таких оценок вольно или невольно заблуждаются. По оценке экспертов Международного валютного фонда, Парамонова — один из лучших специалистов в области банковской бухгалтерии, банковского учета и вообще организации работы банков. Парамонова выступает ключевой фигурой на всех переговорах с представителями международных финансовых организаций, в ходе которых разговор ведется исключительно на языке современной западной практики экономического управления. Бывший министр экономики в правительстве Гайдара Андрей Нечаев утверждает: "Парамонова разбирается в макроэкономической политике: она достаточно хорошо представляет себе и соотношение денежной массы с инфляцией, и весь набор макроэкономических понятий". Интересно, что во время проходивших в прошлом году в Госдуме слушаний по политике ЦБ, организованных давним "другом банка" Борисом Федоровым, выступление Парамоновой было встречено более чем благожелательно. В то время она как зампред ЦБ курировала, в частности, сводно-экономический департамент, департамент организации госбюджета и внебюджетных фондов и департамент исследований, информации и статистики ЦБ. Как признался после слушаний сам Федоров, делавший в своем диалоге с представителями ЦБ акцент именно на макроэкономическом аспекте работы банка, "до сих пор ни разу на свои вопросы мы не получали так быстро столь четкие ответы".
Мнение о неуправляемости Парамоновой опровергается тем, что все важнейшие решения она принимает в тесном контакте с занимающим в настоящее время пост советника ЦБ Виктором Геращенко. Это означает хотя бы то, что те банковские круги, которые имели в свое время влияние на Геращенко, не утратили этого влияния и когда главой ЦБ стала Парамонова.
Более похожим на правду кажется утверждение, что в повседневной работе Татьяна Парамонова отдает предпочтение командно-административному стилю управления. Еще в бытность одним из восьми заместителей председателя Центрального банка, она зарекомендовала себя жестким руководителем, что выгодно отличало ее от остальных заместителей Геращенко. Недаром будучи еще вице-премьером и министром финансов Борис Федоров признавался в узком кругу, что, займи он должность главы ЦБ, он, во-первых, уволит Александра Хандруева (зампред ЦБ), а во-вторых, сделает все возможное, чтобы оставить Парамонову. По его словам, она была одной из немногих, кто умеет твердо сказать "нет". Понятно, что это положительное качество нередко может оборачиваться негативной стороной, а именно абсолютизацией своей точки зрения.
Весьма любопытна "инсайдерская" информация, которой делятся в частном порядке сотрудники ЦБ. По их мнению, одним из недостатков в работе банка при Парамоновой является отсутствие методологии как в самом ЦБ, так и во взаимоотношении его с такими организациями как Минфин и Госналогслужба. Так, не редкость, когда одно из подразделений ЦБ выпускало инструкцию, которая не состыковывалась с инструкциями другого подразделения банка. Более того, из ЦБ выходили иногда распоряжения, вступавшие в прямое противоречие с постановлениями других органов — обычно тех же Министерства финансов и Госналогслужбы. При Геращенко такого практически не случалось. Сотрудники банка не скрывают, что внутрикорпоративная замкнутость стала уже нерациональной: ЦБ было бы полезно при разработке инструкций консультироваться с представителями избранных коммерческих банков, которые как практики могли бы дополнить своим опытом наработки специалистов ЦБ.
По мнению имеющих уже большой стаж аппаратной работы сотрудников Центрального банка, Парамонова сталкивается с общими проблемами, характерными для женщин, занимающих высшие руководящие должности. Они слишком много уделяют внимания личной лояльности подчиненных, склонны к авторитарным методам управления и излишне дотошны в мелочах. Именно поэтому она замкнула на себя целый ряд структурных подразделений банка, и ее рабочий день длится едва ли не 14 часов. "В какой-то мере ей удается удерживать под контролем междоусобную борьбу департаментов, — признается один из сотрудников ЦБ. — Однако при таком режиме ее надолго не хватит". При этом он выразительно стучит по деревянному косяку двери.
-------------------------------------------------------