В деле об убийстве Анны Политковской обнаруживаются странные совпадения с другим не менее громким делом — об убийстве первого зампреда ЦБ РФ Андрея Козлова. Судя по данным следствия, оба преступления совершили непрофессионалы, которые засветились где только можно: использовали оформленные на себя и родственников автомобили и мобильные телефоны (SIM-карту, зарегистрированную на бомжа, можно купить на рынке рублей за 300), попадали в поле зрения видеокамер, установленных возле мест преступлений. В общем, складывается впечатление, что эти люди, готовя тяжкое преступление, особо не скрывались. Причину столь нелепого поведения в своем последнем слове объяснил один из обвиненных в убийстве Козлова — Алексей Половинкин. Он сказал, что его с товарищами, зарабатывавшими частным извозом в Москве, наняли только для того, чтобы последить за банкиром: "Я еще думал, какой идиот платит нам по $2,5 тыс. за слежку в месяц, а сейчас понимаю, что идиотами были мы. Наша роль была в том, чтобы следить и наследить. Настоящие убийцы использовали нас для того, чтобы навести на нас подозрение, а себе создать алиби".
Братья Махмудовы не признались в слежке за Политковской, хотя доказательств этого было довольно много. Могли они быть участниками убийства? Могли. Но для убийц вели они себя слишком странно, так же как и осужденные по делу Козлова. Если предположить, что Махмудовы подряжались только на наблюдение, становится понятна их беспечность.
Создается впечатление, что в России появился новый тип заказных убийств. Их организаторы сначала создают подставную группу, которая, засветившись на слежке, потом сядет. А убивают профессионалы, не оставляющие особых улик. Адвокаты по обоим делам говорили, что за жертвами следили и другие группы — вторые и даже третьи кольца наблюдения. В деле Политковской такая группа даже видна на видеозаписи в магазине "Рамстор", в который перед смертью заходила журналистка, но следствие эту группу разрабатывать почему-то не стало.
Подобная подготовка преступления должна, с точки зрения организатора, обеспечивать его идеальное раскрытие: истинные заказчики и исполнители уходят в тень, следствие получает подозреваемых, а общественность убеждается в неотвратимости наказания. Но на этот раз не вышло.