В Новосибирском гарнизонном суде вчера состоялись предварительные слушания по делу о доведении до самоубийства в марте прошлого года курсанта Новосибирского высшего военного командного училища (НВВКУ) Радмира Сагитова. Перед трибуналом предстали десять курсантов факультета разведки, четверо из которых арестованы. По материалам дела, не выдержав ложных обвинений в "крысятничестве", "издевательств, постоянных шлепков, пинков и оскорблений" сослуживцев, первокурсник Сагитов вскрыл себе вены.
Курсантов факультета разведки НВВКУ Марата Бекоева, Николая Болтаева, Автандила Гиголаева и Дмитрия Короева, содержавшихся в СИЗО, в военсуд доставили автозаком. Еще шестерых обвиняемых, которые находятся под наблюдением командования училища, сопровождали преподаватели, не спускавшие с них глаз. В начале судебного заседания адвокаты курсантов Бекоева, Болтаева, Гиголаева и Короева просили суд изменить их клиентам меру пресечения, мотивировав это тем, что они не могут повлиять на ход следствия, поскольку оно уже завершено, а также не скроются от суда. Их прошение было отклонено. Рассмотрение дела по существу начнется 24 февраля с обвинительной речи прокурора.
Согласно обвинительному заключению, осенью 2007 года обвиняемые, приехавшие в училище из Южной Осетии и Абхазии, едва пройдя курс молодого бойца, образовали "группу отрицательной направленности". Больше всех, по материалам расследования, от будущих офицеров-разведчиков доставалось курсанту Радмиру Сагитову из Башкирии: за опоздание на построение роты, за ненадлежащее исполнение обязанностей дневального и т. д. Как-то сослуживцы, согласно свидетельским показаниям, подбросили ему в тумбочку чужой сотовый телефон, обвинив в краже у своих — "крысятничестве". Как указано в акте посмертной психолого-психиатрической судебной экспертизы, "на протяжении не менее семи месяцев Сагитов находился в состоянии психоэмоционального напряжения". По мнению специалистов, "моральными и физическими истязаниями, которые выразились в шлепках, пинках, сослуживцами ему были созданы невыносимые условия не только для несения службы и учебы, но и для морального человеческого существования".
Последней каплей, которая подвела курсанта Сагитова к самоубийству, стал инцидент в столовой. К первокурснику, который дежурил на кухне, придрались по поводу якобы грязной посуды и несколько раз ударили граненым стаканом по голове. Покинув училище, Радмир Сагитов заглянул к знакомой пенсионерке, у которой останавливались его родители, приезжавшие в Новосибирск навестить сына, заперся в ванной и лезвием от бритвенного станка вскрыл себе вены. Скончавшийся от потери крови курсант оставил две предсмертные записки. Первая предназначалась родственникам: "Извините, что не оправдал ваших надежд. Исправлюсь в следующей жизни. Я не умер, я вернусь, вы узнаете обо мне. Только вы живите". Во второй — курсант Сагитов написал: "Все равно я не крыса, я не красный. Я думал, что здесь действует военный устав, а не зоновские понятия. Чем же я заслужил судьбу несчастного изгоя? Я устал плыть против течения".
Первоначально следователи возбудили дело по статье УК о доведении до самоубийства (ст. 110 УК РФ), однако в дальнейшем квалификация была изменена. Обвиняемым из сержантского состава инкриминировали превышение полномочий с причинением тяжких последствий (ч. 3 ст. 286), курсантам — неуставные отношения с аналогичным исходом (ст. 335). При этом следствие отрицает, что единственный башкир в роте Сагитов подвергался нападкам со стороны сослуживцев по национальным мотивам. Кроме погибшего Сагитова следователи установили и других курсантов НВВКУ, потерпевших от действий обвиняемых. В отношении пострадавших курсантами совершены мошенничества, вымогательства и побои.