На прошлой неделе в рамках Арабского экономического саммита в Кувейте арабские нефтепроизводители пожаловались на грандиозные потери в результате мирового финансового кризиса. Дала сбой многолетняя схема использования нефтедолларов в мировой финансовой системе, что вызвало разочарование ее давних участников.
Начиная с 1960-х годов нефтедобывающие арабские страны считались в мире важнейшим элементом западной финансовой системы. Например, когда в 1967 году арабо-израильская война и закрытие Суэцкого канала привели к девальвации британского фунта, значительную роль в этом сыграли арабские нефтедоллары. Британия имела значительный дефицит внешнеторгового баланса, и спекулянты начали игру против фунта, полагая, что в условиях нехватки долларовых резервов власти будут вынуждены удорожить импорт и удешевить экспорт с помощью снижения курса национальной валюты. Шейхи из арабских нефтедобывающих стран стали переводить накопленные ими в британских банках средства из фунтов в доллары как более надежную валюту и выводить купленные доллары в швейцарские и американские банки. Для поддержания курса фунта Банк Англии тратил огромные средства — до $500 млн в день.
В итоге 19 ноября 1967 года премьер Гарольд Вильсон объявил о девальвации, сославшись на боевые действия на Ближнем Востоке, закрытие Суэцкого канала и невозможность получить значительные долгосрочные кредиты за рубежом. Курс фунта снижался с $2,8 до $2,4. Для жителей западных стран происшедшее явилось настоящим потрясением: стало ясно, что даже в условиях созданной после войны системы фиксированных курсов ведущие мировые валюты могут существенно дешеветь.
В 1973 году в ходе арабо-израильской войны инвесторы во всем мире впали в настоящую панику. По итогам 1973 года индекс Dow Jones упал на 22%. После начала войны британский индекс FTSE за 18 дней упал на 101 пункт, то есть на треть. В частности, это объяснялось распространившимися среди британских брокеров слухами о том, что арабские шейхи в военных условиях заберут все свои деньги из западных банков и это приведет к краху международной банковской системы. А о каком вложении денег в акции может идти речь в условиях банковского кризиса?
В 1980 году в мире снова наблюдался финансово-экономический кризис. США переживали экономический спад, доллар возобновил свое падение по отношению к другим валютам, прежде всего к немецкой марке, и американским властям даже пришлось поддерживать его курс с помощью валютных интервенций. Западные аналитики говорили, что на мировую финансовую систему значительное влияние оказывает решение арабских нефтедобывающих стран начать выводить деньги из банков, отказаться от покупки американских краткосрочных облигаций и начать закупать золото в огромных количествах. В январе 1980 года цена на этот металл достигла рекордных $850 за унцию (при том что в 1979 году цена за унцию золота и без того удвоилась — с $200 до $400). Пять самых богатых стран ОПЕК — Саудовская Аравия, Ирак, Кувейт, ОАЭ и Катар — от повышения цен на нефть за год получили дополнительно $110 млрд и вложили их в золото, заявив, что пример Ирана, на счетах которого в США было заморожено $8 млрд, вынуждает их в условиях политической и экономической нестабильности не доверять банковским счетам. Да и сами банки, прежде всего немецкие и швейцарские, по примеру шейхов стали предъявлять повышенный спрос на золото, объясняя это тем, что в условиях всемирного долгового кризиса только оно является свидетельством финансовой стабильности.
Описанная ситуация показывает, что с 1970-х годов западная финансово-банковская система в значительной степени существовала за счет арабских нефтедолларов. И это неудивительно, так как арабским нефтедобывающим странам, доходы которых невероятно выросли (с 1973-го по 1980 год мировые нефтяные цены увеличились в 10 раз — с $3 до $30 за баррель), приходилось накапливать деньги, поскольку было непонятно, что произойдет с ценами на нефть в будущем. Норма сбережений у арабских нефтедобытчиков в то время была совершенно фантастической: если в 1975 году на сбережения в среднем в мире шел 21% ВВП, в богатых западных странах — 20% ВВП, в восточноазиатских развивающихся странах вроде Малайзии и Сингапура — от 20 до 30%, то Саудовская Аравия сберегла 60% ВВП, Кувейт — 65%, а ОАЭ — вообще 69%. В 1980 году сберегательное лидерство арабских нефтедобывающих стран по-прежнему оставалось безоговорочным: во всем мире в среднем накапливалось 23% ВВП, в Сингапуре — 33%, а в Саудовской Аравии — 53% ВВП, в ОАЭ — 66%, а в Кувейте — 69% ВВП.
Правда, в дальнейшем с падением цен на нефть накопительное лидерство арабских стран несколько ослабло. Так, в 1985 году при среднемировой норме накопления 22% ВВП в Саудовской Аравии накапливалось 17% ВВП, а в Кувейте — 44%. Однако к 2000 году, с началом нового периода сверхвысоких цен на нефть, накопления у арабских нефтедобытчиков снова стали увеличиваться. Среднемировая норма накопления составила 23% ВВП, в богатых странах накапливалось 22% ВВП, в Саудовской Аравии — 29%, в ОАЭ — 41%, в Кувейте — 47%. И эти деньги направлялись в мировую финансовую систему. Например, исследование Саудовско-американского банка показало, что в начале 2000-х годов 85 тыс. саудовских семей держали за границей средства на общую сумму $700 млрд.
Ясно, что в современных условиях зависимость мировой финансовой системы от арабских нефтедолларов по-прежнему очень велика. К началу нынешнего кризиса вложения этих нефтедолларов за пределами нефтедобывающих арабских стран, по западным оценкам, превышали $2,5 трлн. Грандиозность вложений не вызывает удивления, если учесть, что, по оценкам британского банка HSBC, только Саудовская Аравия за 2001-2008 годы получила от роста нефтяных цен дополнительно $378 млрд.
В результате сами арабские страны оказались чрезвычайно зависимыми от мирового финансового рынка. Теоретически на них могли бы рассчитывать правительства США и европейских государств, выделившие своим банковским системам экстренную финансовую помощь в несколько триллионов долларов. Однако необходимо отметить, что на самом деле этих триллионов долларов в бюджетах западных стран нет, так как они хронически дефицитны и без всяких финансовых кризисов. Отсутствуют в западных странах и стабилизационные фонды на черный день. Поэтому сейчас предполагается профинансировать экстренные программы помощи за счет инвесторов, прежде всего иностранных. А так как до сих пор прекрасными покупателями западных бумаг были арабские инвесторы, возникает искушение предложить бумаги им.
Однако на прошедшем в Кувейте в начале прошлой недели Арабском экономическом саммите инвесторы и официальные лица открыто заявили, что из-за краха мировых финансовых и фондовых рынков они уже и так лишились по меньшей мере 40% своих иностранных инвестиций. В частности, на подешевении пакетов акций иностранных компаний арабские нефтедобытчики потеряли чуть ли не $600 млрд. На саммите звучали призывы отныне вкладывать деньги преимущественно в экономику самих арабских стран.
Более того, согласно заявлению Организации арабских стран-экспортеров нефти, "снижение мировых нефтяных цен на $1 лишает арабские страны нефтяных доходов на сумму от $4 млрд до $10 млрд в год". Если учесть, что с июля прошлого года мировые цены на нефть упали не на $1, а сразу на $110, становится ясно, что арабские нефтедобытчики жалуются на просто фантастические потери. Следует вспомнить, что сейчас с целью поднятия мировых цен на нефть арабские нефтепроизводители в рамках ОПЕК также вынуждены сокращать производства, фактически отказываясь от нынешних нефтедолларов в надежде на будущие (и это сокращение пока ценам никак не помогло).
Сложилась оригинальная ситуация. До сих пор кредитные и фондовые рынки западных стран в значительной степени росли за счет вложений арабских нефтедолларов, а так как нефтеэкспортеры взимали деньги с западных потребителей нефти, можно сказать, что в конечном итоге этот рост происходил за счет потребителей. Теперь эти потребители совместно с банками и корпорациями своим бесконечным наращиванием потребления в кредит (причем в кредит в значительной степени брались все те же нефтедоллары) довели ситуацию до кредитного кризиса. Так как одной из разновидностей финансового рынка был рынок нефтяных фьючерсов, вместе с нефтяными ценами рухнул и он. Сейчас западные потребители платят за нефть заметно меньше, чем в период мирового финансового процветания,— только вот непонятно, как теперь возродить прежнюю мировую нефтедолларовую финансовую систему.