Чем были страшны 1990-е? Идеей накопления, когда все откладывали на черный день, учебу детям, гробовые. Потребности людей скукожились донельзя и едва не придушили экономику.
В моем барнаульском детстве школьников зимой по субботам заставляли разгребать сугробы. Во время одного из субботников я нашел брошюру издательства "Детгиз". Называлась она "Разумные потребности молодого человека". Мне стало дико интересно: а разумны ли мои? Я тогда сигареты "Ту-134" очень любил, в главных потребностях числил. Помню, мы с другом всласть поиздевались над книжицей. Уже тогда даже школьнику было ясно, что диапазон потребностей человека динамичен до бесконечности. В этой живучести нашей породы и причина экономических кризисов.
Бог создал Адама и Еву совершенными в плане приспособленности. В раю с подогревом они могли жить на две тысячи килокалорий в сутки и даже меньше (если перевести на деньги — очень недорого), при этом верхнего потолка потребностей для них не существовало. Адам с Евой начали обстраиваться заправками, заводами и прочим, удовлетворяющим самые разные потребности. Но то, что создают люди, а не Бог, по своей природе несовершенно.
На Рождество, которое я отмечал в Барнауле, друзья пригласили меня в ресторан. В меню помидоры с омарами — 1600 руб.! Чтобы положить омаров на тарелку в центре Сибири, пришлось выплавить сталь, сделать из нее корабль, нанять экипаж, затем везти в ресторан... И тут я вспомнил про кризис: дайте-ка, говорю, лучше картошечки с подсолнечным маслицем из фирменных алтайских семечек. За 30 руб. Так я всей этой омаровой бизнес-цепочке показал фигу. А там ведь тоже не дураки сидят. Они поняли, что народ испугался, не до омаров ему. Сразу идет отмена заказов на поставки, и где-то в Индийском океане рыбаки остаются без работы, сталелитейщикам тоже несладко. Если человек без потери ощущения счастья может "схлопнуть" свои потребности за один день, то индустрия настроена как скрипка: шаг влево или вправо, и ее уже "колбасит". Airbus, выпускающий 500 самолетов в год, не сможет выпускать 100.
Негибкую экономику подводит лабильность людской психики, ведь кризис не что иное, как экономическое отражение нашей эмоциональности. Когда я последние лет пять заходил в ресторан, то со всех сторон до меня доносились два слова "пятно застройки". Слышал это и от людей с видом эмгэушных профессоров, и от деляг, и от молодых клерков. Сейчас приходишь в те же места — и везде "кризис... кризис... кризис". Спрашивать, когда закончится кризис, нужно не у экономистов, а у психиатров. Заводы и фабрики работают, бизнесы развиваются, деньги есть. Вдруг мы чего-то пугаемся, сужаем диапазон потребностей и начинаем экономить. А потом еще и копить, изымая 10-15% ВВП из экономики. Понятно, что торможение сменится возбуждением. Только не все отрасли выживут, когда мы снова жизнерадостно начнем обсуждать "пятно застройки". Где выход?
Мне понравилось недавнее выступление Михаила Ковальчука, директора Курчатовского института. Он говорил о нанотехнологиях, которые могут радикально изменить экономику через прямую трансформацию вещества. Тогда не нужен будет огромный завод, чтобы синтезировать химэлемент. Динамический диапазон экономики подтянется к человеческому — и, возможно, мы скажем кризисам "прощай".