Выставка современное искусство
Вслед за выставкой-продажей галереи Лари Гагосяна фабрику "Красный Октябрь" заняла новая институция — Baibakov Art Projects, позиционирующая себя как нонпрофитный проект с "широкими возможностями фандрайзинга". Что бывает, когда молодые художники не ограничены в средствах, на выставке "Вторжение/Отторжение" наблюдала МИЛЕНА Ъ-ОРЛОВА.
Директор Baibakov Art Projects Мария Байбакова — девушка молодая и амбициозная, обучавшаяся теории и практике современного искусства не в каких-нибудь МГУ, а в лучших заведениях Нью-Йорка и Лондона и явно не замороченная рейтингами местной арт-тусовки. В пресс-релизе она не постеснялась пнуть конкурентов на поле "широких возможностей фандрайзинга", заблудившихся в трех соснах — Уорхоле, Дали и Кабакове. Логично, что свое внимание она обратила на молодых художников, чего греха таить, прозябающих без мастерских и грантов. И с помощью сокуратора американки Кати Саттон провела не то конкурс, не то кастинг, выбрав для выставки из 130 претендентов 22, как хорошо знакомых, так и совсем неизвестных. "Мои лондонские друзья хотели, чтобы я сделала что-то вроде выставки Young Russian Artists (по аналогии со знаменитым движением Young British Artists, которое раскрутил Чарльз Саатчи.— "Ъ"),— сказала она "Ъ",— но я против империалистического отношения к России".
Понятно, почему инициатива вызвала такой отклик: выбранным счастливчикам было обещано исполнение любых художественных желаний, то бишь неограниченный бюджет, с единственным условием — соответствие заданной теме. Тема, впрочем, настолько формальна — "Вторжение/Отторжение",— что многие участники выставки попросту сделали то, что делают и обычно. Как, например, мастерица загадочных инсталляций Ирина Корина. Ее новое произведение изображает домик-норку, засыпанный палой листвой и зажатый двумя гигантскими морожеными из клеенчатых скатертей. Ростан Тавасиев бросил своих игрушечных героев покорять сложенные из ящиков вершины под саундтрек Высоцкого "Лучше гор могут быть только горы", а группа ABC, известная эстетизацией офисной жизни, соорудила впечатляющий цеппелин из отработавших свое серых "писюков".
В невод к золотой рыбке попали и не слишком уже юные авторы — вроде нью-йоркского ювелира Кати Бочвар, соорудившей длиннющий банкетный стол из гипса. Рюмки можно обнаружить в скульптуре "Монтаж. Демонтаж" из стремянок, видимо, призванной отразить тяжелые будни арт-жизни. В целом то ли оттого, что многие участники предпочитают называть себя уменьшительными именами — Катя, Даша, Маша, Гоша (что, конечно, еще и очень по-глобалистски), то ли потому, что критерием выбора был личный вкус кураторов, выставка оставляет впечатление какой-то девичьей чистоты и безмятежности.
Отчего произведение свежих лауреатов премии Кандинского за "Медиапроект" группы ПГ производит эффект бомбы, разорвавшейся в благополучном университетском кампусе. Это мастерский фотомонтаж, в одной части которого собран на виртуальном приеме весь российский бомонд — от Алишера Усманова до Ольги Свибловой, от Михаила Прохорова до Елены Батуриной, а картинкой ниже три молодца с автоматами решетят тела в смокингах и вечерних платьях. В самоиронии госпоже Байбаковой не откажешь — она не испытывает никакого отторжения по поводу такого агрессивного искусства. Смеясь, она объяснила "Ъ", что ПГ — "просто хулиганы и мои друзья, видите, я там тоже есть на картинке". Но, похоже, с художниками-"террористами" все же поработал юрист: при ближайшем рассмотрении оказывается, что роли расстрелянных жертв исполняют анонимные статисты и узнаваем только почему-то один Юрий Лужков — как герой боевика, падающий под пулями.