Отчет архитектура
В среду в Доме журналистов главный архитектор Москвы Александр Кузьмин подвел итоги года. Обозреватель "Ъ" ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН наконец нашел архитектора, которому в связи с кризисом стало легче дышать и жить.
Последние три месяца общаться с архитекторами трудно. Кризис ударил по девелоперам, те еще как-то держатся, но новых проектов не заказывают. В мастерских увольняют по четыре человека из пяти. Казалось, что по логике вертикали самые главные проблемы на эту тему должны быть у главного архитектора. Не тут-то было. Давно Александр Кузьмин не выглядел таким позитивно настроенным — чувствовалось, что все у него получается, все хорошо.
Главной темой своей пресс-конференцией он сделал борьбу с точечной застройкой. Напомню, что в прошлом году Юрий Лужков был вынужден — под влиянием с одной стороны напиравших на него депутатов городской Думы, а с другой федеральный властей, с удовольствием поддержавших тему,— выпустить постановление о запрещении точечной застройки. С профессиональной точки зрения термин "точечная застройка" не имеет особого смысла — любое уникальное здание строится как точка на плане города. В градостроительстве это противопоставляется "комплексной застройке", но вряд ли депутаты Думы или федеральные власти хотели направить Юрия Михайловича на комплексный снос районов Москвы и строительство их заново. Требование было чисто политическим. Но Москомархитектура исхитрилась за полтора года, во-первых, определить, что такое точечная застройка, во-вторых, сформировать комиссию по этому делу, в-третьих, пропустить через нее тысячу и один проект. Из них триста были признаны откровенно точечными, причем 148 — точечными окончательно, преступно, а остальные — точечными с перспективой исправления. Об этом Александр Кузьмин с удовольствием и доложил.
Это было несколько даже удивительно. С одной стороны, сегодня ни одна девелоперская компания не начинает с нуля ни одного нового проекта: банки в лучшем случае выдают согласованные до кризиса очереди кредитов для объектов с готовностью не менее 70%. Так что тысяча там новых точек было задумано или семьсот, особого значения сейчас не имеет — строить не будут ни одной. С другой стороны, человек явно проделал большую, серьезную и, видимо, хорошую работу, сумев перевести политические спекуляции в разумный профессиональный разговор, и это как-то не могло не вызывать сочувствия. Конечно, задача теперь носит отчасти академический характер, но все равно приятно, что он ее решил.
Вообще, на пресс-конференции Александр Кузьмин выступал в неожиданном амплуа профессора немного не от мира сего. На вопросы журналистов про кризис он отвечал просто невозможным образом. По поводу башни "Россия" Нормана Фостера он заявил, что о заморозке строительства он узнал из прессы, но, наверное, так и есть, раз пишут. По поводу застройки Зарядья (на месте снесенной гостиницы "Россия") он сказал, что, насколько ему известно, там какие-то имущественные споры, но он не вникал. По поводу сноса ЦДХ и строительства "Апельсина" сказал, что ему пока такой проект не известен, а они, в Москомархитектуре, пока занимаются комплексным градостроительным анализом территории. И так далее. Он так откровенно плавал, что я в какой-то момент поймал себя на желании как-то ему помочь, встать и подробно рассказать, что происходит с каждым из этих проектов и еще десятком других, которыми мы до кризиса собирались показывать, как лихо встаем с колен. И только поймав, сообразил, что Александр Кузьмин — человек на два порядка более осведомленный, чем я, и он попросту валяет дурака. И получает от этого удовольствие.
Это что-то новое, раньше он так не делал, и это как-то будило мысль. Действительно, подумал я, у него специфическая ситуация. Откровенно радоваться кризису он не может. С другой стороны, взять ту же точечную застройку. Была тысяча и один уже согласованных проектов. Их начали пересогласовывать по новой, 300 были признаны точечными, из них половина — бесповоротно и окончательно точечными. В докризисных ценах это означало лишение людей прибыли порядка миллиарда долларов. За эту сумму Александра Кузьмина и самого могли пересмотреть, и недаром летом пиар-агентства усиленно проталкивали в прессу слухи о его неминуемой отставке как не справившегося с точечной застройкой. А теперь, что ж — вопрос обесценился сам собой. Он теперь может и 500 проектов признать окончательно точечными — ему еще и благодарны будут за неожиданно открывшийся форс-мажор.
То же касается и гранд-проектов встающей с колен России — о них можно больше не волноваться. Вообще выглядела пресс-конференция так, будто от города неожиданно отошел враг. Забавно, конечно, что этим врагом были большие деньги. Я бы даже сказал, что это забавно и трогательно. Всякому, кто когда-либо говорил о связях Александра Кузьмина с теми или иными девелоперскими структурами Москвы, следовало сходить на эту пресс-конференцию, чтобы убедиться в его даже какой-то удивительной незаинтересованности в бизнесе. Удивительной постольку, поскольку он сидит в кресле главного архитектора уже десять лет и, наверное, мог бы приобрести какие-то знакомства. Но если все же пытаться понять, что он будет делать в связи с кризисом, то окажется, что, воспользовавшись им, он собирается принять законы, ограничивающие деловую активность, благо теперь она не слишком сопротивляется. В частности, территория города должна быть поделена на зону развития и зону стабильности (центр, зоны качественной жилой застройки), где вообще запретить строить. Это, по мнению Кузьмина, очень ободрит жителей, которые теперь точно будут знать, что их никогда не снесут и во дворе у них ничего не построят. Возможно, они в этой ситуации даже согласятся на свои деньги поставить во дворах лавочки и песочницы. Действительно, возможно, но по сравнению с миллионами долларов, которые собирались вкладывать в те же дворы девелоперы, эти надежды выглядят как-то невероятно минималистично.
Так бывает, что генералы готовятся к уже прошедшим войнам, и здесь какая-то похожая ситуация. Если архитектурный цех в целом пребывает в угнетенном состоянии, то в Москомархитектуре, похоже, эйфория, от того что им вдруг больше не надо строить город как растянутую в пространстве банковскую ячейку, где деньги в виде квадратных метров растут быстрее инфляции, а можно подумать о нем с точки зрения качества жизни. Это, конечно, трогательно. Их можно понять: развитие города по докризисному сценарию вело город к коллапсу в транспорте, энергетике, экологии, полностью лишало его исторической идентичности за счет лужковских реконструкций и порождало дикие социальные проблемы. Тут есть что праздновать.
Но и как-то тревожно. Такое ощущение, что они просто еще не поняли, что произошло. А что будет, когда поймут? Обнаружив, что деньги куда-то убежали, в 1998 году московское правительство начало любить инвесторов изо всех сил, отменяя все свои постановления, разрешая в порядке исключения делать что угодно. Так то был кризис коротенький и маленький. По пессимистичным оценкам девелоперов, они теперь выйдут на докризисный уровень через семь лет. Не получится ли так, что в скором времени все ужесточения Александра Кузьмина скоренько выбросят в корзину и начнут с пониманием относиться к инвестору, предлагающему возвести небоскреб на площади перед Большим театром? Может быть, имело бы смысл все же подготовить какую-то стратегию антикризисного развития, а не продолжать воевать с противником, которого и так выкосила какая-то посторонняя эпидемия?