Премьера театр
В театре "Школа драматического искусства" прошли организованные совместно со Шведским институтом и посольством Швеции дни шведского драматурга Ларса Нурена, в рамках которых состоялась премьера спектакля по его пьесе "Воля к убийству". Рассказывает РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ.
Инициативу шведского посольства можно только поприветствовать: драматург Ларс Нурен у нас практически неизвестен. Между тем после смерти Ингмара Бергмана именно он во всем мире считается главной фигурой современного шведского театра, его пьесы довольно много ставят за рубежом. И кстати, считают Ларса Нурена самым верным "продолжателем дела Бергмана". Ну и Августа Стриндберга, конечно. От главного шведского классика господин Нурен унаследовал желание и смелость раскрывать и выворачивать наизнанку самые потайные человеческие страсти, от Бергмана — концентрированный, суровый скандинавский фрейдизм и обостренный психологизм, внимание к современным семейным конфликтам.
За три дня в "Школе драматического искусства" прослушали лекцию о творчестве Ларса Нурена, посмотрели фильм о нем, прочитали четыре его пьесы разных лет и, наконец, сыграли премьеру спектакля "Воля к убийству" в постановке шведского же режиссера Матиаса Лафоли. Впрочем, сделанный всего за месяц репетиций, он выглядел не столько как полноценный спектакль, сколько как его эскиз — с минимумом декораций, в репетиционном зале. Как ни странно, ощущение незаконченности спектакля странным образом сочеталось с ощущением избыточности и необязательности режиссерских решений.
Написанная тридцать лет назад "Воля к убийству" — комнатная драма для трех актеров, в ней действуют отец, его сын и подружка сына. Все они так или иначе связаны с ресторанным бизнесом. Правда, отец уже вышел на пенсию, а сын остается официантом. Их связывают весьма тяжелые отношения: сын испытывает мучительную зависимость от постаревшего и обладающего отнюдь не ангельским характером отца и стремится от этой зависимости избавиться. Разрешается обыденный конфликт весьма жестоким образом: сын просто убивает папу.
Пьеса написана, как говорится, в формах самой жизни — сплошные обыденные диалоги, внятно прописанные характеры. Что, конечно, не отменяет права режиссера услышать в этой истории отголоски античных трагедий — "Орестеи", например. Но в ушах шведского режиссера это эхо превратилось буквально в набат: чтобы не мелочиться, он ввел в спектакль по образцу античных драм целый хор. Правда, то, что несколько присочиненных к пьесе безмолвных персонажей в темных костюмах образуют именно хор, становится очевидно только в кровавом финале, когда они нацепляют на лица маски и становятся свидетелями и соучастниками убийства. Но до этого момента их присутствие скорее просто оживляет зрелище и развлекает публику, нежели настраивает ее на возвышенный трагедийный лад. "Хористы" то помогают главным героям (например, подносят пепельницу), то мешают им (даже заламывают руки), то копируют их, а то и забирают все внимание зрителей на себя какой-нибудь забавной интермедией.
Режиссер совершил ошибку на уровне театральной самодеятельности: лишил исполнителей главных ролей какой бы то ни было опоры в пользу своей умозрительной идеи. Право на такую идею надо еще заслужить. Может быть, в иных руках Сергей Волков (отец), Алексей Дьячков (сын) и Клаудия Бочар и смогли бы убедительно сыграть "Волю к убийству". Нашли бы характеры, сыграли бы взаимоотношения героев — глядишь, проявились бы и иные смыслы пьесы Ларса Нурена. Здесь же эти актеры сами превращены в статистов, бесцветно докладывающих текст пьесы. Автор ее как чувствовал, что ничего путного у него с Россией пока не выйдет: на премьеру в Москву он не приехал. Но шанс встретиться со странной русской версией у него все-таки есть. "Воля к убийству" будет показана в "Школе драматического искусства" еще три раза, а потом всех участников затеи ждет заранее обещанный бонус — поездка на родину драматурга.