Выставка биография
В музее-заповеднике "Царицыно" открылась первая экспозиция из большого выставочного проекта "Великие женщины мира в Царицыно Екатерины II". На выставку "Великая Марлен: история звезды" привезли около шестисот экспонатов из собрания берлинского фонда "Германская фильмотека", где хранится наследие Марлен Дитрих. Следующими гостьями Царицыно станут Мэрилин Монро, Грета Гарбо, Жаклин Кеннеди и Одри Хепберн. Жизнь Марлен Дитрих изучала МАРИЯ Ъ-СИДЕЛЬНИКОВА.
"У Германии есть не только толстые немцы с бычьими загривками и эсесовцы, но и прекрасная, эротическая сторона, которая до сих пор многим не дает покоя,— это Марлен Дитрих. Через ее жизнь мне бы хотелось показать другой образ Германии,— рассказал "Ъ" директор коллекций Германской фильмотеки Вернер Зудендорф.— Это история сильного современного характера". Кураторы к становлению характера подошли обстоятельно, от свидетельства о рождении Марии Магдалины фон Лош до фотографий с ее последнего концерта 1975 года.
В залах первое, что бросается в глаза,— это фотографические баннеры, разделяющие комнаты пополам. По мысли дизайнера выставки архитектора Евгения Асса, они символизируют экран, а все вокруг — жизнь вне экрана, которая нарочито подается в приглушенном свете. Впрочем, для самой актрисы, хоть и недолюбливавшей журналистов, оставаться в тени было невыносимо. "Я была абсолютно неизвестна, я была ничем",— с отчаянием писала танцовщица варьете и молодая мама Мария Магдалина фон Лош. Она снялась не в одном десятке фильмов, прежде чем судьба свела ее с американским режиссером Джозефом фон Штернбергом, и она охотно согласилась стать его любовницей, музой, ни минуты не раздумывая, приняв предложение сняться в "Голубом ангеле".
С роли легкомысленной певички Лолы Лолы к тридцатилетней Марлен Дитрих пришел успех, и началась ее мировая кинокарьера. Вот цветущая Марлен смотрит с многочисленных афиш, фотографий со съемок, а равнодушный тряпичный негритенок (на этикетке написано "кукла-афроамериканец") из "Голубого ангела" теперь колесит по мировым выставкам как талисман белокурой Лолы-Марлен. Сразу после берлинской премьеры в тот же вечер она отплывает в Америку. В стеклянной витрине три чемоданчика для шляпок, три для платьев и костюмов, и еще парочка для приятных мелочей — на всех непременная печать MD. Начинается ее голливудский период съемок для студии "Парамаунт" и многочисленных романов. На фотографиях хрестоматийные образы — властная хищница в "Кровавой императрице", гипнотическая куртизанка в "Шанхайском экспрессе", тут же кадр из "Белокурой Венеры", запечатлевший тонкие кошачьи брови и знаменитые фрак и цилиндр из "Марокко". В соседнем зале выставлены атрибуты богини любви: армия шляпок и беретиков тягается в численности с изящными туфельками и мужскими ботинками, в стройный ряд вытянулись купальники, напоминающие о крутых бедрах вечно недовольной своей фигурой красотки.
Кавалерию нарядов сменяют снимки американских военных моряков, обнимающих боевую подругу Марлен Дитрих, подпись — "свой парень". "Я чувствовала себя как будто ответственной за войну, которую развязал Гитлер",— писала актриса. С ролью борца с фашизмом она справилась так же блестяще, как и с ролями голливудских красавиц. Стенд с наградами впечатляет: медаль свободы (она стала первой женщиной в США, удостоившейся этой награды), медаль за мужество, орден Почетного легиона. А на соседнем стенде — ее пластиковый шлем и фотография американской военной палатки с табличкой "гардеробная".
На фронте ее ждала и другая награда — встреча с Жаном Габеном, воевавшим во французских освободительных войсках. На фотографиях — счастливая Дитрих, опешенный Габен, разрывающиеся бомбы и пикирующие самолеты. Вернуться в Голливуд после войны ей так и не удалось. Начались концерты по всему миру — фотографии с поклонниками из Лондона, Копенгагена, Тель-Авива, Москва и Ленинград.
Переполненный театр "Эстрады", знаменитый кадр, на котором она упала перед Константином Паустовским на колени, и телевизионные репортажи про приезд в СССР "убежденной антифашистки", единство с которой чувствовал тогда чуть ли не каждый советский человек. Вот, к примеру, как начинается письмо одного из обожателей: "Уважаемый и дорогой товарищ Марлен!" Финальная точка — ее роскошное лебяжье манто с царским шлейфом. Ни слова о ее бисексуальности, сложных взаимоотношениях с дочерью и о последних двенадцати годах одиночества в своей парижской квартире. Впрочем, все эти мелочи великим женщинам вроде бы и ни к чему.