Роман "Али и Нино", подписанный именем Курбан Саида, вышел в 1937 году в Вене. Действие разворачивается в основном в Баку, и вообще этот текст вполне можно определить как ориенталистскую стилизацию. Характеры героев — мужественного, но пылкого Али и взбалмошной, но верной Нино — неизменны. Судьбы предрешены. Разговоры назидательно наивны. Казалось бы — Лейла и Меджнун времен Первой мировой и гражданской войн. Но любовные перипетии не то чтобы чрезвычайно интересуют писателя: все эти "я спрятал лицо меж ее маленьких грудей и почувствовал, как теряю голову от аромата ее тела" кажутся написанными, скорее, по обязанности, — раз уж текст построен вокруг любовной истории. Да и, в общем-то, особых препон на пути к браку азербайджанец Али и грузинка Нино не встречают. Во вполне секулярном Баку начала двадцатого века разница вероисповеданий чревата разве что недовольными лицами родственников. Только во время краткого бегства в Иран от наступающих на Баку русских Нино приходится потомиться взаперти под присмотром евнуха, который хочет выкрасить ей ноги хной и сбрить все волосы на теле. Зато потом настает черед Али томиться — молодая пара возвращается в отбитый у красных англичанами Баку, и молодой мусульманин скрипит зубами от злости, глядя на то, как иностранные офицеры скользят взглядами по обнаженным на европейский манер плечам его жены.
Возможность подробно и достоверно рассказать о судьбе Баку между началом войны и окончательным приходом красных увлекает автора еще меньше, чем любовные подробности. Все эти сражения, подписания договоров и смены флагов сваливаются у него в пеструю кучу, из которой глаз читателя может выхватить разве что знакомые по курсу истории имена кавказского наместника Великого князя Николая Николаевича и большевика Семена Шаумяна. Потому что автора занимает не ход событий, а ход истории. И вот это увлекает его по-настоящему. Перед глазами героев романа навечно меняются границы Азии, более того навечно меняются сами понятия "Азия", "азиат". "Во мне нет ненависти к Европе. Она мне безразлична,— говорит мудрый отец Али своему сыну.— В тебе же заключена частица Европы... Какая разница, кто проложит у нас в стране автомобильные дороги, построит фабрики — мы или русские? Утопить своего врага в крови еще не значит быть истинным азиатом".
Примерно такие слова вполне могли бы быть произнесены на какой-нибудь важной теперешней международной конференции на тему мультикультурности и там звучали бы как конъюнктурная красивость. Донесшиеся через десятилетия и смены режимов, они оказываются очищенными от шелухи банальности и приобретают простой и отчетливый смысл. Тот, кто ненавидит Европу, ненавидит европейца в себе. Он, значит, недостаточно крут для того, чтобы просто быть безразличным.
Того, кто все это написал, звали Лев Нусенбаум. То есть, многие считают, что "Али и Нино" написал именно он. Лев Нусенбаум родился в 1905 году в Киеве, а юность провел в Баку. Бизнес его отца имел отношение к каспийской нефти, а мать была связана с революционерами и даже, возможно, со Сталиным, который, согласно некоторым источникам, часто бывал в их доме. В 1918 году Нусенбаумы уехали из Азербайджана и после долгих скитаний осели в Берлине. В 1926 году Лев принял ислам в турецком посольстве в Берлине, а позже взял имя Мухаммеда Ассад-бея. Новообращенный мусульманин вел жизнь авантюриста и писателя — он издавал эссе о Кавказе и вообще о Востоке и выдавал себя за родственника бухарского эмира. Согласно романтической формулировке издателя Михаила Котомина, написавшего помещенный в конце книги короткий очерк о предполагаемых авторах "Али и Нино",— взгляды Нусенбаума того времени уместнее всего описать как "мистический фашизм". Вскоре этот мистик женился на дочери обувного магната, но брак оказался непрочным. В начале сороковых Лев Нусенбаум умер в нищете в итальянском городке Позитано. Существует мнение, что там он дожидался заказа на биографию Муссолини — похлопотать перед дуче обещался Эзра Паунд.
Есть и другие предположения о том, кто скрывался под псевдонимом Курбан Саид. Это мог быть, например, азербайджанский писатель Юсиф Везир Чеменземинли (1887-1943), или баронесса Эльфрида Эренфельс фон Бодмерсхоф (именно за ней закреплен псевдоним "Курбан Саид" в немецком издательском каталоге за 1935-39 гг.), или еще ряд личностей. Но ставить надо на исламского мистического фашиста по фамилии Нусенбаум. Так куда интересней.