"В Грузии ни у кого нет сомнений в том, что это была провокация России"
Глава грузинской парламентской комиссии предрекает Москве большие проблемы
Накануне первого заседания комиссии парламента Грузии по расследованию августовского конфликта ее председатель ПААТА ДАВИТАЯ рассказал спецкору "Ъ" ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ о том, какие последствия для грузинской политики будет иметь работа этой комиссии и какими ему видятся дальнейшие российско-грузинские отношения.
— Для чего создана эта комиссия?
— Эта комиссия создана сразу после августовских событий. В нее входит десять депутатов — пять от оппозиции, пять от представителей парламентского большинства. Мы провели определенную работу: консультировались с дипломатическим корпусом, с известными политологами и определили ряд вопросов, которые всех беспокоят и на которые мы бы хотели получить ответы от наших властей. Будут заслушаны показания представителей исполнительной власти Грузии. В первой группе мы намерены опросить руководителя службы внешней разведки, главу МИДа, министра по реинтеграции и секретаря совбеза Грузии. На следующем этапе показания дадут глава МВД, начальник генштаба, премьер-министр. Все это будет происходить в парламенте, будет трансляция в прямом эфире.
— Что вы надеетесь узнать в результате этих опросов?
— Сегодня очень важно узнать, какой информацией владели служба разведки и МИД и знали ли они, что будут боевые действия. Но самый главный вопрос — могло ли правительство Грузии избежать той провокации, которую устроила Россия в августе в Южной Осетии. Многие у нас сегодня ставят вопрос, кто начал первым стрелять, кто ввел войска. Но я думаю, что не это главное. Потому что если реально посмотреть на ту ситуацию, которая сложилась в те дни, то очень трудно понять, кто же первым начал стрелять.
— Почему вы все время говорите о провокации? Вы не допускаете мысли, что войска в Южную Осетию ввела Грузия?
— В Грузии ни у кого нет сомнений в том, что это была провокация России. Потому что уже озвучены все данные о том, что российская 58-я армия находилась у Рокского тоннеля еще до начала войны. Есть расшифровки телефонных переговоров, которые подтверждают, что российская армия в ночь на 7 августа вошла в Южную Осетию. Стоит проанализировать тот переговорный процесс, который велся в последние месяцы, чтобы понять: эти переговоры России не были нужны. Когда российский посол Попов едет в Южную Осетию на переговоры, у него вдруг спускается колесо, и из-за этого он разворачивается назад — ну это смешно. Седьмого августа наш министр реинтеграции Якобашвили приехал в Цхинвали, но с ним вообще никто не встретился. Это говорит о том, что 7 августа уже все было решено. Войска уже находились на территории Южной Осетии. В первых числах августа из Южной Осетии начали эвакуировать мирное население. И было ясно: что-то готовится. Также шла эскалация в российских СМИ. Стоило все это проанализировать, чтобы понять, к чему все идет. Я сейчас не говорю уже о той ситуации, когда вообще это все началось, когда Путин сказал, что у него есть "домашние заготовки" по Южной Осетии и Абхазии.
— Значит, ваша комиссия расследует только вопрос, почему Грузия вступила в войну?
— Это первый и главный вопрос. Но есть и другие, которые касаются работы правительства Грузии в те дни. Я лично недоволен их работой, и у меня много вопросов по этой ситуации. Очень много вопросов к министерству обороны: почему были призваны резервисты, что произошло в Кодорском ущелье? Другой вопрос: почему не была проведена быстрая эвакуация мирного населения из зоны конфликта? Ведь мы видели, что с той стороны идет эвакуация. То есть выходит так, что с одной стороны была агрессия, а с другой — полная неготовность к ней. И наконец, почему те соглашения, которые были достигнуты при посредничестве Саркози, сейчас не выполняются? Что наше правительство делает для того, чтобы Ахалгори и Кодорское ущелье были освобождены? Очень много вопросов.
— Каковы полномочия вашей комиссии? Что будет, когда вы закончите расследование и вынесете свой вердикт?
— У нас не следственная комиссия. Наша комиссия создана, потому что общественность волнуется и хочет получить ответы на свои вопросы. Мы дадим рекомендации, к которым, я уверен, президент прислушается. Парламент является законодательным органом, и он по результатам расследования должен будет решить, отправлять в отставку правительство или нет.
— Значит, возможна отставка правительства?
— Мое личное мнение — правительство должно уйти в отставку, потому что оно неэффективно работало во время войны. И я не раз говорил об этом на сессиях.
— Как, по-вашему, будут дальше складываться отношения между Россией и Грузией?
— С признанием независимости Осетии и Абхазии Россия перечеркнула все 300 лет наших отношений. И это обидно, потому что Россия и Грузия — два православных государства. И потому, что теперь вы не найдете грузина, который согласился бы с тем, что Россия — это дружеское государство. Я думаю, в том, что случилось, виноваты обе стороны. Лично мне обидно, что так произошло. Для меня русский язык — родной язык. И сегодня наши проблемы надо решать путем диалога, как бы сложен он ни был. Мы соседи, и от этого никуда не деться. Взорвется Грузия, взорвется весь Кавказ. В Ингушетии уже идут боевые действия. И сегодня разрядка ситуации находится не в руках Евросоюза или Вашингтона, а в руках России. Вот была встреча в Швейцарии, Россия потребовала, чтобы там были Багапш и Кокойты. Ну и что, к чему мы пришли? Остались на той же точке.
— Парламент Грузии принял закон об оккупации, посредством которого намерен также воздействовать на Россию. В чем суть этого закона?
— Да, такой закон принят в первом чтении. Исходя из него, те финансовые операции, которые будут осуществляться на оккупированных территориях, будут незаконными. Целостность Грузии признают все государства, и после принятия нами закона об оккупации Грузия подаст международные иски к России и к тем компаниям, которые работают в Абхазии. Мы будем требовать для России финансовых санкций. Россия, конечно, может не выполнять эти санкции, но будут проблемы у тех компаний и банков, которые работают в Абхазии: эти компании не смогут уже работать в мире.
Международное право будет поддерживать Грузию, довольны или недовольны европейцы Саакашвили. Потому что главный принцип международного права — принцип территориальной целостности. Вот, допустим, Международный уголовный суд возьмет и докажет, что генерал Борисов, который возглавлял войска, агрессор. И будут его искать. Он будет, как Милошевич. И будет Борисов жить в России, а больше никуда выехать не сможет.
— Вряд ли для него это будет проблемой.
— Но у России будут проблемы. Во всем мире Россия называется агрессором. Впервые после распада Союза зазвучали такие понятия, как "неконтролируемая политика России". Посмотрите, что происходит с российским капиталом. С бизнесменами, которые имеют счета на Западе. Проблемы! Там уже требуют отчета, откуда деньги, закрывают счета.
— Откуда у вас такая информация?
— Я знаю, это не афишируется в России, но мы о таких фактах знаем. У меня много друзей за границей, они мне рассказывают интересные вещи. Европейцы не хотят связываться с российским капиталом. И чего Россия добилась? Россия только взяла то, что у нее было. Абхазию и Осетию она и так контролировала. Но она потеряла свой имидж. И она потеряла Грузию. И для самих абхазов это все тоже не очень хорошо. Пройдет 20 лет, и абхазов в Абхазии не будет, там будут русские. Это не потому, что я сам из Абхазии и у меня какие-то обиды. Они просто ассимилируются с русскими, это закон природы. И они это тоже прекрасно понимают. Абхазы уже сегодня ничего там у себя не контролируют, там все решает Россия.