Смерть on line
Пи Джей Трейси
М.: Центрполиграф, 2008
P. J. Tracy. Monkeywrench
Пи Джей Трейси — это улыбчивый американский дуэт двух блондинок, матери и дочери. Старшая — Пи Джей Ламбрехт — живет в Миннесоте и коллекционирует подштанники, младшая — Трейси Ламбрехт — живет в Лос-Анджелесе и коллекционирует восточноевропейское искусство. Вместе они написали более 22 книг, проданных тиражом более 1 млн экземпляров, и регулярно демонстрируются в СМИ как образцовый пример успешного семейного предприятия. Из 22 книг настоящей популярности, правда, достигли только четыре — серия о фирме по производству компьютерных игр "Манкиренч", возглавляемой пятью программистами со странностями, среди которых байкер, разбивательница сердец весом за 100 кг и вооруженная до зубов красотка Грейс, никогда не снимающая сапоги для верховой езды и черное пальто. Первая книга серии Monkeywrench (2003) вышла в переводе на русский под названием "Смерть on line" — нет никаких сомнений, что за ней последуют и остальные. В пересказе сюжет этой книги выглядит почти пародийно: в штате Висконсин в церкви пристрелили парочку престарелых католических фанатиков, устроивших в округе охоту за гомосексуалами. В Миннеаполисе объявился маньяк, который копирует убийства из новой онлайн-игры, придуманной компьютерными гениями. Чрезвычайно обаятельный шериф Висконсина, расследуя дело об убийстве в церкви, приходит к тому, что в нем замешан гермафродит из католического приюта и убийство непосредственно связано с серией убийств, которую расследует полиция Миннеаполиса. Но сам по себе сюжет тут, пожалуй, не главное.
В детективе Пи Джей Трейси чувствуется явный женский почерк: обаятельные персонажи, намечаемые чуть ли не с первой страницы любовные связи, каждый второй герой принадлежит какому-нибудь меньшинству, и, хотя книга считается триллером, все так уютно и по-домашнему, что никак не успеваешь хорошенько напугаться. Слабовата только развязка, но уже к середине повествования тебя совершенно не заботит, кто убийца, лишь бы им не оказался кто-нибудь из этих обаятельных героев, с которыми ты уже готовишься встретиться в следующем томе.
Режиссеры настоящего
Андрей Плахов
СПб.: Сеанс, Амфора, 2008
Как пишет в предисловии автор этой книги кинообозреватель Андрей Плахов, "это свежая версия, новое воплощение, если хотите — ремейк старого проекта". Старый проект — это книга "Всего 33. Звезды мировой кинорежиссуры" и ее продолжение "Всего 33. Звезды крупным планом". А он, в свою очередь, есть продолжение еще более старой истории, относящейся к концу 1980-х, когда у советских кинокритиков появилась возможность ездить на международные кинофестивали. "Мы открыли для себя режиссеров, чьи фильмы определили новый "постмодернистский" пейзаж кино — после Годара, после Феллини, после Тарковского. Это была радикальная переоценка ценностей",— продолжает автор в предисловии.
Написать несколько (24, если точно) портретов режиссеров, непонятно по какому признаку отобранных — не самых популярных, не самых лучших, а просто самых важных для автора по некоторому набору критериев,— затея несколько надуманная. И действительно, на первый взгляд выбор режиссеров кажется субъективным. Трудно понять при прочих равных, что может объединять, к примеру, признанного мэтра Фрэнсиса Форда Копполу, радикала Ларса фон Триера, мало кому известного за пределами киноведческого дискурса Цай Ляна и Алексея Балабанова. Но в этом и одно из главных достоинств книги — здесь показаны люди, о которых, по мнению автора, можно говорить с точки зрения их творчества в целом, люди, чьи идеи являются важными для кино в целом, для кино как искусства.
Такой подход может показаться ретроградным, но это принципиальная позиция: "В качестве противовеса (традиционной кинокритике) процвели эмо-критика и откровения "Живого журнала". Моя задача состояла в том, чтобы с ними не смешаться". Задача выполнена — если в целом о кино можно почитать что-то более актуальное или более остроумное, то в общем зачете традиционный подход побеждает. Цитата с одного из тех ресурсов, на которые намекает автор, говоря об эмо-критике: "Жоэль Шапрон с Марко Мюллером не читают ни (...), ни (...), а Плахова — ну, я почти уверен, хотя бы просматривают".