В выставочных залах Российской Академии художеств на Пречистенке открыта ретроспектива академика живописи, народного художника СССР, лауреата госпремий Виктора Иванова, приуроченная к его 70-летию. Давно не выставлявшийся мастер "сурового стиля" — советского левого искусства 60-х, ныне вызывает интерес не столько у критиков, сколько у социологов и историков.
Виктор Иванов родился в Москве в 1924 г. Окончил Художественный институт им. Сурикова (1950), где учился у Ю. Кугача, А. Осьмеркина и А. Грицая. С 1951 член Союза художников СССР. В 1968 ему присвоено звание заслуженного художника РСФСР и присуждена Государственная премия СССР. С 1968 по 1981 секретарь правления Союза художников РСФСР. В 1976 присвоено звание народного художника РСФСР. В 1978 избран членом-корреспондентом Академии художеств СССР. С 1981 секретарь правления Союза художников РСФСР. С 1983 его "Автопортрет" находится в галерее Уффици во Флоренции.
В ряду своих современников, соратников по "суровому стилю" — Андронова, Оссовского, Коржева, Васнецова и др.— Виктор Иванов выделяется как первый среди равных. Отнюдь не потому, что он достаточно успешно продвигался по иерархическим лестницам официальных институтов — Союза художников и Академии художеств, занимая важные посты и накапливая регалии. На протяжении почти тридцати лет для художественной общественности (той, что читала журналы "Художник", "Искусство" и "Декоративное искусство", посещала экспозиции в Манеже и в залах МОСХа на Кузнецком мосту) выставка каждого творения мастера была событием, заставлявшим вспоминать времена Крамского и Сурикова. В молчании перед новым полотном Иванова на время затихали споры между левыми и правыми кланами Союза художников и хранителями традиций из Академии. Откровения, привезенные с берегов Оки (где художник обычно работал), примиряли всех.
Автор "трудов и дней" на Рязанщине считался своим у "почвенников", иллюстраторов "деревенской прозы", своим у "прогрессивных" мосховцев, прощавших ему отсутствие на картинах высоковольтных линий и тракторов за суровую сезаннистскую манеру, своим у академиков, смирившихся с несколько необычным продолжателем традиций Венецианова — Пластова.
Между тем Иванов — не конформист в отличие от братьев Ткачевых, спекулирующих на теме колхозных "едоков картофеля", не нацхудожник a la Глазунов. Он близок к Андронову и Васнецову, но отличается от них как селянин от заезжих дачников. Он жаждет открыть эпос на колхозных полях, но видит убожество и нищету, а патриархальный уклад (где мужчина пашет, а женщина и пашет и рожает) принимает за духовность. Подобно своему знаменитому однофамильцу он мечтает об эпохальном "мессианском" полотне, но увязает в частностях — многочисленных портретах и сценах. Его восприятие жизни по-старообрядчески строго, даже сурово в своей метафизичности. Серая или красно-коричневая гамма. Мир без радости, без улыбок, но с соблюдением ритуалов — совместных трапез ("Под мирным небом", 1982), работ ("Рязанские луга", 1962-67), похорон ("Похороны в Исадах", 1983), молений. Мир, где работа, творчество — долг неизвестно перед кем. Обремененным такой нравственной ношей предстает и сам художник среди своих соратников на коллективном портрете "В кафе 'Греко'". И туристическое застолье в стране dolce far niente обретает видимость тайной вечери, переходящей в "клятву Горациев", служа предостережением для возможных отступников. Даже великий Александр Иванов, посещавший в прошлом веке знаменитое кафе, был бы несоизмеримо удивлен ригоризмом своего соотечественника.
Надо сказать, что Виктор Иванов оставался бескомпромиссным блюстителем благочиния "сурового стиля" даже в эпоху перемен 80-х, избегающим соблазнов новой конъюнктуры. Свое еще не совсем ясное ощущение перемен он отразил в последней монументальной работе "Ледоход", демонстрировавшейся на последней же всесоюзной художественной выставке. Ее сюжет, как это всегда было у Иванова, прост: селяне, повернувшись к зрителям спинами, смотрят на ломающийся лед. За ледяной шугой маячит далекий берег. Судя по всему, сам художник предпочел остаться вместе с односельчанами, в прошлом. Немая сцена. Занавес.
МИХАИЛ Ъ-БОДЕ
Выставка продлится до 28 марта.