Сицилийский парадокс

осуществила Валерия Труфакина

Первое впечатление от Сицилии настигло нас уже в аэропорту Палермо — в пятидесяти метрах от нас Boeing прочерчивает сквозь воздух стрелу, указывая на вершину величественной Пелегрино. Вот этот эффект присутствия и близость к чему-то неправдоподобному и значительному не покидает всю поездку.

В состав Римской империи Сицилия вошла в 254 г. до н.э., и с тех пор тут регулярно менялись завоеватели и правители: в Палермо на каждом шагу следы множества культур и событий, греки, арабы, римляне, испанцы, норманны так обильно украсили город сокровищами своих культур, что теперь, без сомнения, это настоящий город-музей под открытым небом с жарким дыханием истории. Мы сворачиваем влево, на Piazza della Vittoria, и оказываемся перед роскошным кафедральным собором, строительство которого было начато еще в XII веке. В первую минуту кажется, что это и не собор вовсе, а богатый восточный дворец из давно позабытых арабских сказок. Правда, внутреннее убранство демонстрирует вездесущее барокко, а окружающие его статуи католических святых — явно испанского происхождения.

Сицилийцы страшно гордятся старейшим в Италии театром, старейшей, опять-таки, в стране фокаччерией. Красивейший "Перекресток четырех дорог" (Quattro Canti), пригвождающий любого сочувствующего барокко, легко соперничает с римскими "Четырьмя фонтанами" (Via delle 4 Fontane) по красоте, но по значимости для города легко превосходит его. Интересно, что исторический центр Палермо с его сказочными улочками и экзотическими двориками по стоимости жилья уступает современным многоэтажным окраинам. Просто во время второй мировой войны город сильно пострадал и долго оставался в запустении, а для строительства новых домов выбрали периферию. Сейчас центр, покрытый паутиной времен,— лучшее место для отдыха, а живут здесь в основном эмигранты, придавая Палермо еще более специфическую атмосферу. Встретившая нас Карола, наш гид и помощник, говорит, что это сумасшедший город. Но полное понимание этого приходит позже.

Сицилийцы, как настоящие итальянцы, очень много едят. Глядя на миниатюрную Каролу, рассказывающую о рационе и привычках обычного островитянина, в это веришь с трудом. Приходит обед — и все одновременно заканчивают работу, хоть потоп, поскольку еда — это святое, едят минимум час: обычно пасту и что-то еще для начала, потом второе — как правило, рыбное блюдо,— потом десерты. И все обильно запивают вином. А по воскресеньям трапезничают три часа — это смена минимум из шести блюд, ужасно важное и торжественное времяпровождение. И снова спасает вино — не только французы знают о волшебном воздействии его на пищеварение, но почему-то оно названо именно "французским парадоксом".

Кстати, сицилийская кухня не случайно считается самой вкусной и неповторимой в Италии, на нее повлияли многие страны мира, когда-то властвующие над Сицилией, и сейчас она представляет дивную смесь, но с итальянским уклоном. Сколько бы чужих национальных блюд ни входило в нее, все они делаются по сицилийским правилам и специальным рецептам, от этого вкус становится оригинальным и мгновенно узнаваемым. Ужин наступает в 21 час, и рядом с барочной церковью San Domenico, в темном трущобном дворике, нас ждут в маленьком и знатном ресторанчике Casa Santandrea. Поприветствовать выходит, естественно, хозяин. "Что будете на аперитив? Вас удивить?" — "Почему бы нет, хотя чем нас уже можно удивить" — "Хотите сицилийского просекко?" — "Как это — 'просекко'?"

Просекко — местный виноградный сорт области Венето, он дает название одноименному популярному легкому игристому вину. Сицилийский аналог приготовляется из купажа местной Инзолии и Шардоне и тоже классическим способом. Это не особенно легкое, поскольку южное, но вкусное и свежее вино. Мы наслаждаемся им с антипасти из даров моря. Сицилийская специфика — рыба, поэтому в меню лучше выбирать самые морские названия. Например, папарделли с филе кефали или ризотто с чернилами каракатицы, цукини и грибами. Соответственно, здесь больше пьют белые вина — три бутылки на одну красную. Причем качество красных (из чудесного местного Неро д`Авола, например) всемирно известно, а белым из Инзолии, Катаратто и Грилло приходится пробиваться через недоверие. Мы рискнули с очень минеральным Don Pietro 2007 (как раз купаж трех сортов) от маленькой винодельни Spadafora — и не пожалели: южный и соленый привкус вина улучшил и так бесподобные гастрономические впечатления.

"Десерт будете?" Да, обязательно, мы мечтаем о сицилийских канолли. Но нам не советуют — рикотта, овечий сыр, говорят, еще не дозрел, не то удовольствие. Жаль. "Может, мороженое?" Глупо отказываться от мороженого, будучи в Италии. Но какое мы еще не пробовали? "Хотите базиликовое?" Базиликовое? Что за вопрос, конечно хотим. Оно оказалось жизнерадостно зеленым и несказанно освежающим. Базилик здесь настолько традиционен, что встречается в самых разных блюдах. Если такого gelato нет в меню, можно просто попросить — и вам не откажут.

Взбодрившись мороженым, в первом часу мы отправились прогуляться до отеля и выяснили, что город не спит. На складных стульчиках возле домов сидят сеньоры с детьми-ползунками, продолжая таким образом пространство своих гостиных. Во двориках и подворотнях, где есть ресторанные столики, нет свободных мест. Обилие грохочущих мотобайков на узких улочках, сумасшедшее движение со слабой привязкой к ПДД (перед нами через двойную осевую лихо развернулся седан, из окна которого нахально помахали рукой), поцарапанные бока автомобилей и отполированный до зеркального блеска асфальт говорят о многом. Если раньше итальянцы казались довольно шумными, то куда им до островитян! Город будто гуляет на год вперед — а еще середина недели. И это всеобщее оживление законодательно продолжается до двух ночи — к девяти утра многим на работу. Если вам что-то кажется странным или забавным — на все один ответ: "Это Сицилия!"

Поскольку нас интересовали не типичные туристические радости, курортное побережье в наши планы не вошло — только "внутренняя" Сицилия с ее цитрусовыми и оливковыми рощами и, самое главное, виноградниками. Отправляемся в Сан-Чипирелло, на винодельню компании Calatrasi, прославившуюся своими винами из местных сортов в новосветском ярком стиле. Дорога поднимается в гору, мимо Золотой долины, названной в честь многочисленных апельсиновых и лимонных рощ, деревень с крошечными наделами и городков, теряющихся на фоне зеленых у подножия отрогов. Ландшафт довольно суров. Но некоторые села выглядят оазисами, особенно те, что с надписями "Агротуризм". Через 30 км въезжаем прямо во двор винодельни Ginestra одновременно с грузовиком, полным мелких сладких ягод.

Нам повезло увидеть почти весь цикл производства вина — от пресса до розлива в бочонки на вызревание. Очень впечатляют тщательность и техническое оснащение. Естественно, пробуем здешние вина: из черничного Неро д`Авола, шоколадного Сира, свежего Катаратто в компании с Шардоне и большую редкость — Совиньон Блан, из-за жары его культивируют только в высокогорье всего три-четыре производителя. Сопровождение — сыр пекорино из соседней сыроварни, очень выгодное соседство.

В этом же районе — еще пара крупных известных виноделен и несколько мелких, но о посещении надо договориться заранее, иначе вами некому будет заняться и вы ограничитесь осмотром винного магазина. Мы едем дальше — за город Корлеоне, в прошлом змеиное гнездо сицилийской мафии. Нынче он мирный и спокойный, но неугомонные туристы, подобно Петру Вайлю в его "Гении места", до сих пор вспоминают цитату из "Крестного отца": "Кровавый город Корлеоне, жители которого прославились своей свирепостью по всей Сицилии". Спрашиваем возле кафе, дома ли Дон,— жизнерадостно смеются.

Дорожный серпантин местами поворачивает на 180°, и водитель постоянно сигналит. Минуем гигантскую, одиноко возвышающуюся скалу, как в фильме "Эпоха" — неясно, как тут с инопланетянами, но доисторические рисунки на ней есть. Выгоревшая трава, тощие, не нагулявшие жирка овцы. Всего около 60 км от Палермо и 1 тыс. м над уровнем моря — мы на горных виноградниках Campofiorito. Для начала нас ждет обильный обед. А поскольку рыбу в горы доставлять сложно, основу меню тут составляет мясо. Мы облегчаем его вином — примитиво из Апулии, "чернышом из Аволы", мерло. Какое-то животное эногастрономическое удовольствие. Дижестив — маслянистое Passito с острова Пантеллерия из Зибиббо, родственника Муската. Уже очень хочется быть сицилийцем. Разомлевших от благодати, нас оттренированными движениями грузят на специальную тележку, и маленький трактор бодро тащит ее по крутой дороге еще на 1 тыс. м вверх — наверное, только в нашем состоянии можно согласиться на такой экстремальный аттракцион. Зато на тех виноградниках, которые ближе всех к небесам, приходит какое-то понимание святости виноградной ягоды.

Вечером, уже в Палермо, на Piazza San Francesco, в ресторане с дивным названием Mi Manda Picone, мы встречаемся с владельцем Calatrasi Маурицио Миччике, успевшим за день облететь пол-Европы. Все заведения заполнены до отказа, но мы уже привыкли к этому грохоту. Представьте себе площадь, где все пьют, едят, шумят, собаку у фокаччерии, требующую к себе внимания громким лаем, шныряющие мотобайки, полицейские Fiat Panda (интересно, куда они пакуют клиентов?); с одной стороны нависает церковная стена, с другой слоняются карабинеры с автоматами наперевес — а мы посреди всего этого ночного безумия наслаждаемся сицилийским амароне A Naca Rosso 2006. То есть вино амароне приготовляют в Венето, но неугомонный Маурицио Миччике придумал сицилийский аналог из бесподобного Неро д`Авола: виноград в течение нескольких месяцев подсушивается на лотках, теряя большую часть веса, а потом добавляется в перебродившее первичное сусло — начинается вторая ферментация. Насыщенное, богатое и, что там, просто божественное вино — эмоциональное и физическое блаженство. Вершина винодельческих достижений на данный момент. Нас спрашивают, чего еще мы не успели попробовать. Обжаренную селезенку с рикоттой? Запеченный сыр с медом? Карпаччо из осьминога? Макрель с каперсами (пантеллерийскими, естественно)? Все подается к столу — перед мясной пастой, ростбифом и чем-то там еще. Если бы не вино, выжить было бы действительно трудно.

Потом ночью мы едем купаться в Тирренском море, сидим с сигарами в ночном клубе под открытым небом и под утро заканчиваем в джелатерии, лакомясь любимыми сортами мороженого и фрешем из свежайших красных апельсинов на прощание.

И при всем этом безбожном гастрономическом изобилии и неумеренности нескольких дней по возвращении в Киев обнаруживаем некоторое похудение — видимо, все-таки сказалось винное изобилие. У французов свой парадокс, у сицилийцев — свой, но результат общий. Приятный и полезный.