Недавние беспорядки в Боливии привели к тому, что уже три латиноамериканские страны отказались принимать у себя послов США. По мере того как американцы теряют влияние в этом регионе, все лучше там чувствуют себя их стратегические конкуренты — Иран и Китай.
Спиной к Соединенным Штатам
"Не страшась империи, я объявляю мистера Голдберга, посла Соединенных Штатов, персоной нон грата",— заявил 10 сентября президент Боливии Эво Моралес и дал американскому послу 72 часа на то, чтобы покинуть страну.
Голдберг покинул Боливию в разгар внутриполитического кризиса. Он начался с того, что губернаторы богатых газом областей на севере и востоке Боливии выступили с требованием большей автономии для своих регионов. Они также выразили недовольство тем, что Эво Моралес собирается ввести новую схему распределения доходов между областями. Эта схема подразумевает, что часть средств от продажи газа будет поступать на нужды коренного индейского населения Боливии, проживающего в основном в бедных западных регионах страны. В последние недели противостояние боливийского правительства и глав регионов привело к вооруженным столкновениям их сторонников. Эво Моралес был вынужден ввести чрезвычайное положение в северной области Пандо, где в перестрелках погибли более 30 человек. Нападению со стороны противников Моралеса подверглись и газопроводы, которые соединяют Боливию с Аргентиной и Бразилией — двумя главными потребителями боливийских энергоресурсов. Им удалось ненадолго сократить поставки газа на 10%, однако правительство страны выделило войска для охраны газопровода, и вскоре его нормальная работа была восстановлена.
Недовольство Моралеса было вызвано тем, что американский посол Филип Голдберг во время конфликта проводил встречи с оппозиционно настроенными губернаторами. Моралес обвинил Голдберга в "заговоре против демократии и стремлении расколоть Боливию". Его решение выдворить американского посла нашло поддержку в тех латиноамериканских странах, во главе которых стоят правительства левой ориентации. Президент Венесуэлы Уго Чавес, к примеру, также приказал послу США Патрику Дадди покинуть столицу Каракас, напутствовав его словами: "Стократно отправляйтесь в ад". Вслед за ним президент Гондураса Мануэль Селайя заявил об отказе принять верительные грамоты нового посла США. "Мы не разрываем дипломатические отношения с Соединенными Штатами,— сказал он.— Мы поступаем так только из солидарности с Моралесом, предотвратившим вмешательство США во внутренние дела Боливии". О своей поддержке Эво Моралеса заявил и президент Никарагуа Даниэль Ортега, однако высылать из страны американских дипломатов он не стал.
Все эти события продемонстрировали, насколько ослабло влияние США в Латинской Америке, которая, согласно доктрине Монро, является зоной ответственности Соединенных Штатов. По мнению многих американских политологов, после терактов 11 сентября 2001 года объектами повышенного внимания США стали государства Ближнего Востока. В этих условиях на первый план в Латинской Америке вышли новые игроки — Иран и Китай.
Плечом к плечу с Ираном
В то время как Соединенные Штаты сосредоточились на иранской политике на Ближнем Востоке, Иран настойчиво развивал отношения с латиноамериканскими государствами. Президент Ирана Махмуд Ахмади-Нежад бывает в этом регионе намного чаще Джорджа Буша-младшего, и уже сейчас ему удалось сформировать своеобразную антиамериканскую коалицию вместе с правительствами Венесуэлы, Никарагуа, Кубы и Боливии.
Экономика этих стран в целом слабее иранской, несмотря на то что в их распоряжении находятся немалые запасы нефти и газа. Поэтому они в первую очередь рассчитывают на иностранные инвестиции, с помощью которых могли бы развивать пока еще отсталую промышленность. Иран, в свою очередь, готов предоставить им эти средства, чтобы расширить круг своих сторонников.
В конце 2007 года в Ла-Пасе иранский президент заключил с Эво Моралесом договор об участии Ирана в 25 промышленных проектах на территории Боливии. Сумма предполагаемых инвестиций составила более $1 млрд. К тому же правительство Ирана договорилось с Моралесом о создании кабельных телевизионных сетей в Боливии, которые должны составить конкуренцию американским телеканалам. Выражая признательность за эти шаги, Боливия не раз высказывалась в поддержку прав Ирана на ядерные разработки даже в то время, когда западные страны, наоборот, призывали усилить давление на Иран.
Оказание материальной помощи бедным странам иранское правительство использует как основной и самый надежный способ заручиться их поддержкой. После возвращения Даниэля Ортеги на пост президента Никарагуа в январе 2007 года Ахмади-Нежад заявил, что эти две страны "разделяют одинаковые идеи" и связаны противостоянием одному врагу — Соединенным Штатам. Государства заключили ряд торговых соглашений, и Иран согласился финансировать строительство в Никарагуа порта стоимостью $350 млн. После того как все детали договора были утверждены, Ортега также поддержал ядерную политику Ирана и даже назвал США "террористической нацией".
Пожалуй, единственным партнером Ирана в Латинской Америке, который не так остро нуждается в иранских деньгах, можно считать Венесуэлу. Но общие цели двух государств венесуэльский лидер Уго Чавес во время своего визита в Тегеран в 2006 году обозначил так: "Мы обязаны спасти человечество и положить конец американской империи". Через год Чавес встретился с иранским духовным лидером аятоллой Али Хаменеи — честь, которой удостаиваются только самые близкие партнеры Ирана.
Большие запасы энергоресурсов, которыми располагают и Венесуэла, и Иран, позволяют им вести относительно равноправный диалог. Как правило, они согласуют между собой линию поведения в Организации стран-экспортеров нефти. Кроме того, не так давно они приступили к реализации масштабных совместных проектов в области нефтедобычи. После того как в прошлом году Чавес, продолжая национализацию венесуэльской промышленности, дошел до нефтяных предприятий, государственная нефтекомпания PDVSA объявила о создании на востоке Венесуэлы совместного предприятия с Ираном стоимостью $4 млрд.
Иран и Венесуэла постоянно напоминают о своей готовности помогать тем странам, которые разделяют антиамериканские настроения. Чавес и Ахмади-Нежад, к примеру, создали совместный фонд в размере $2 млрд для финансирования дружественных государств — своего рода план Маршалла для бедных. "Этот фонд позволит нам поддерживать поток инвестиций прежде всего в те страны, чьи правительства пытаются освободиться от империалистического гнета",— объяснил Чавес.
Некоторые эксперты подозревают, что отношения Ирана и Венесуэлы выходят далеко за рамки законных финансовых операций. Когда в прошлом году колумбийские войска атаковали лагерь повстанцев из "Революционных вооруженных сил Колумбии" (РВСК), которых Чавес всегда поддерживал, они обнаружили компьютер, на котором содержались данные о намерении РВСК приобрести 50 кг урана. По мнению военных аналитиков из США, главную роль в этой сделке должен был сыграть Иран.
Существует также версия, что в южноамериканских джунглях уже давно находятся отряды иранского вооруженного движения "Хезболла". "Мы опасаемся, что в случае конфликта с Ираном он может использовать свое присутствие в регионе и организовать борьбу против нас",— заявил помощник главы госдепартамента США Томас Шеннон. Его опасения разделяют и представители американской армии.
Объятия, открытые Китаю
В последние годы страны Латинской Америки, богатые разнообразными ресурсами, также привлекают все большее внимание Китая, энергетические потребности которого неуклонно растут. Правда, в отличие от Ирана Китай здесь не ищет себе друзей по идеологическим признакам — его интересы носят в основном экономический характер.
В 2004 году во время своего визита в Аргентину, Бразилию, Чили и на Кубу китайский лидер Ху Цзиньтао подписал с этими странами 39 торговых соглашений. Выступая перед бразильским конгрессом, он рассказал о намерениях вложить в Латинскую Америку более $100 млрд в течение 10 лет. Из них более $20 млрд приходится на одну Аргентину.
По всей видимости, значительная часть этих денег пойдет на разработку еще не освоенных месторождений нефти и газа на континенте. Китай уже участвует в добыче нефти в Венесуэле, в его планы также входит разведка возможных залежей энергоресурсов у берегов Кубы. Инвестиции Китая в латиноамериканские нефтяные предприятия затронули также Аргентину, Эквадор и Перу.
Впрочем, за экономическим сотрудничеством нередко остается незамеченным стремление Китая расширить еще и военные связи с Латинской Америкой. Каждый год десятки офицеров из латиноамериканских стран проходят стажировку в учебных заведениях Народно-освободительной армии Китая. Особое значение имеют курсы элитного пекинского Университета национальной обороны — эта программа позволяет Китаю налаживать связи с теми офицерами, которых на родине готовят к высшим армейским должностям.
В последние два-три года Китай начал осваивать и рынок вооружений Латинской Америки. Конечно, там уже присутствуют США, Европа и Россия. По сравнению с ними суммы контрактов на поставки вооружения из Китая выглядят незначительными. Однако следует помнить о том, что китайская продукция дешевле европейской или американской. К тому же Китай искусственно занижает цены только для того, чтобы как можно быстрее захватить определенную долю рынка и наладить надежное партнерство. Ему уже удалось добиться успеха в этом — сейчас китайскую военную продукцию покупает большинство стран региона. Правда, правительство Китая довольно осторожно сотрудничает с теми государствами, которые открыто объявили войну американскому влиянию в регионе. Пекин, к примеру, пока воздерживается от поставок высокотехнологичного оружия Уго Чавесу, потому что не хочет портить отношения с США.
Зачастую Китай отдает оружие вообще безвозмездно. С тех пор как Эво Моралес пришел к власти в 2006 году, боливийская армия получила от Китая большое количество вооружения и транспортных средств — от пулеметов и штурмовых винтовок до патрульных катеров и артиллерийских орудий. Такие подарки, конечно, делаются не просто так и призваны создать почву для коммерческих сделок. Уже в 2007 году Китаю удалось заключить с Боливией договор о продаже ей двух самолетов. У Боливии не было тех $35 млн, которые требовалось заплатить. Но Китай решил ей помочь — продал самолеты в кредит.
Укрепление позиций Ирана и Китая в Латинской Америке уже рассматривается Соединенными Штатами как угроза собственной безопасности. Несмотря на то что те страны, с которыми тесно сотрудничает Иран, давно считаются изгоями, их объединяет наличие единого врага в образе "американского империализма". В связи с этим Латинская Америка имеет для Ахмади-Нежада особое значение. Особенно сейчас, когда его имидж в Иране оказался подпорчен из-за непрекращающейся конфронтации с Западом. Благодаря тому что у власти в отдельных латиноамериканских странах оказались сочувствующие ему левые правительства, президент Ирана получил возможность активно развивать с ними отношения. Американские эксперты назвали эту политику обратным лассо: в ответ на то, что США окружили Иран кольцом своих союзников, Ахмади-Нежад решил сам накинуть петлю на соседствующие с США страны. Вместе с Чавесом они даже придумали для нее название — "ось единства".
Китай, не стремящийся присоединиться к группе антиамериканистов, тем не менее тоже представляет опасность для США — он зарекомендовал себя как надежный партнер стран всего региона, и в будущем у него есть все шансы стать главным конкурентом Соединенных Штатов на рынках стран Латинской Америки. "Многие годы западное полушарие находилось на втором плане интересов США,— сказал как-то один из высокопоставленных членов американского сенатского комитета по международным отношениям.— И китайцы этим воспользовались. Они извлекают выгоду из нашего нежелания уделять Латинской Америке столько внимания, сколько она действительно заслуживает".
Крупнейшие латиноамериканские бизнес-проекты Китая и Ирана
|