Событие недели — "Оправданная жестокость" (A History of Violence, 2005) Дэвида Кроненберга, из чьих фильмов неумолимо исчезают любые фантастические допущения, отчего они становятся еще фантастичнее, чем его "Мертвая зона" или "Муха" (20 сентября, НТВ, 22.45 *****). Российский вариант названия может навести на мысль, что речь идет об очередном фильме о мщении. Оригинальное название точнее и глубже: "История насилия". Кроненберг изучает природу насилия как стихийной, почти мистической силы, способной вырваться наружу, когда люди меньше всего этого ожидают. Он моделирует на экране образцово сонный американский городок, где живет такой же образцовый янки, владелец небольшой закусочной, пылкий муж, практикующий с женой игры с переодеванием, чем его странности и исчерпываются, и заботливый отец двоих детей. И вот это-то безобидное существо с невесть откуда взявшейся сноровкой расправляется с двумя залетными гангстерами-психопатами, посчитавшими его фастфуд легкой добычей. Сам Том объяснить владение наукой убивать не способен, но его фото украшает первые полосы местных газет. И в городок начинают приезжать по его душу все более и более зловещие типы, узнавшие или якобы узнавшие его фотографии, принуждающие его признаться в том, что он не тихий обыватель, а пропавший несколько лет назад "авторитет", имевший обыкновение выковыривать конкурентам глаза колючей проволокой. А Том, яростно отрицающий, что он — тот самый садист, расправляется с ними, словно выбивая виртуальных монстров в компьютерной игре. Насилие прорастает в нем, как в фантастическом кино внутри героя прорастает "чужой", инопланетный паразит. Так что, несмотря на реалистическую фактуру, Кроненберг остался верен себе, одному из отцов кинематографического киберпанка. Впрочем, при желании можно увидеть в "Оправданной жестокости" и злую сатиру на Америку, для которой насилие — неизбывный, первородный грех. О насилии, прорастающем сквозь оазисы благополучия, и фильм каннского триумфатора этого года Лорана Канте "На юг" (Vers le sud, 2004) (20 сентября, "Культура", 22.20 ****). Канте вообще один из умельцев снимать патологию реальности. На Гаити конца 1970-х годов, где царит нищета и правят бал зловещие тонтон-макуты, гестаповцы диктатора Папы Дока, из года в год отдыхают в одном и том же отеле стареющие американки. Дефицит личной жизни они компенсируют в объятиях местных юных жиголо. Тихой канадке везет: ее парень, рыбак Нептун, сама нежность. Тяжелее Бренде из Джорджии и Эллен, преподавательнице французского языка из Бостона, властной и циничной. Они никак не могут поделить между собой Легбу, благодаря которому Бренда впервые в жизни испытала оргазм в возрасте сорока пяти лет. Их страсть провоцирует Легбу на бегство в реальность, но реальность смертоносна. В фильме Канте замечательна, как замечательна она и во всех своих последних экранных появлениях, звезда "Ночного портье" Шарлотта Рэмплинг, ставшая чуть ли не амулетом молодого европейского кино. "Реквием по тяжеловесу" (Requiem for a Heavyweight, 1962) интересного и несправедливо забытого Ральфа Нельсона — один из лучших голливудских фильмов о боксе, пусть и кажется сейчас старомодным (19 сентября, "Первый канал", 3.40 ***). Да, смешно звучат слова, адресованные правильной девушке, поддерживающей тяжеловеса в минуты душевного смятения, в духе: "Я недостаточно хорош для вас". Вернее, звучали бы смешно, если бы их произносил не сыгравший "Скалу" Энтони Куинн, сама варварская психофизика которого исключает любой мелодраматизм. Сюжет "реквиема" причудливо напоминает сюжет новенького фильма Филиппа Янковского "Каменная башка": герой, если продолжит занятия боксом, рискует лишиться зрения. Но ничего другого он не умеет. Да и не может подставить своего друга-тренера. Скала имел глупость, одолжив у него деньги, сделать у букмекера ставки против самого себя, но продержался на ринге дольше, чем рассчитывал. В общем, никаких гангстерских страстей, хотя бокс предстает и совершенно криминальным спортом: проза жизни, история унижения могучего человека, вынужденного в финале кривляться на ринге, изображая ряженого индейца "Великого вождя Скалу". Еще один классический фильм — "Билли Бад" (Billy Budd, 1962) хорошего актера и не очень сильного режиссера Питера Устинова (19 сентября, "Культура", 20.35 **). Он снял вполне характерную для кино начала 1960-х годов историю бунтаря. Английский матрос конца XVIII века бунтует против жестокого боцмана, невзначай убивает его и несет за это кару. Впрочем, в противоречие с эстетикой суровой правды истории вступает финал, где в дело вмешивается едва ли не божественное провидение.