Провели эксперимент: хорошо ли не платить налоги? эксперимент удался. Но результаты нравятся не всем
"Мы довели оборот до 300 миллионов долларов в год, отвоевываем рынок. Сейчас тесним главного конкурента - бразильцев. У них себестоимость производства тонны чугуна на 10-15 долларов выше, чем у нас, и хотя они пытаются обвинить нас в демпинге, ничего у них не выходит. Мы увеличили экспорт чугуна в полтора раза" - Анатолий Пахов, директор "Тулачермета", высказывается за продолжение эксперимента "финансы - товар" (ФСТ).
В эксперименте участвуют три металлургических предприятия. С начала года - АК "Тулачермет" и АО "Косогорский металлургический завод", а со второго квартала - АО "НОСТА" (Орско-Халиловский комбинат). За семь месяцев этого года "Тулачермет" произвел по схеме ФСТ 805 тыс. т чугуна (при общем объеме производства 985 тыс. т), Косогорский завод - 217 тыс. т (на 253 тыс. т), и Орско-Халиловский комбинат - 446 тыс. т (из 47- тыс. т). Всем трем - нравится. Всем - удалось сохранить объем производства а уровне прошлого года, в то время как на других предприятиях, производящих аналогичную продукцию, спад превысил 17%. На экспериментальных предприятиях сократилась задолженность поставщикам сырья. На АО "НОСТА" - с 15,4 до 1,4 млрд. руб.; по отрасли задолженность железнорудным предприятиям с января по август выросла в два раза.
Суть схемы "финансы - сырье - товар", или внутреннего толлинга, довольно проста: иностранные фирмы - в том числе американская "Транс Коммодитиз" и немецкая "Омегатех Электроникс" - поставляют металлургическим предприятиям железную руду и кокс, закупаемые за валюту у российских же производителей, и экспортируют металл, произведенный из этого сырья. Таким образом, предприятия фактически получают от инофирм кредит на срок до 100 дней, они обеспечены сырьем и им гарантирован сбыт продукции на внешнем рынке. Роскомитет подключил к эксперименту Лебединский и Михайловский ГОКи, Алтайский и Кемеровский коксохимзаводы и не прочь бы подключить другие предприятия отрасли. Да вот беда: срок, отведенный для эксперимента постановлениями правительства, заканчивается. В июле по предложению Роскоммета и МВЭС эксперимент был продлен до конца года, но только для трех "застрельщиков". Прекращение же работы по схеме ФСТ с начала следующего года, по мнению председателя Роскоммета Серафима Афонина, может привести к резкому спаду производства, - до остановки предприятий.
Чтобы "легализовать" дельнейшую работу, в Роскомметаллугии был подготовлен документ - Временный порядок организации и контроля взаиморасчетов между российскими предприятиями и инофирмами при производстве и сбыте продукции по схеме "финансы-сырье - товар". Поддержки у других ведомств документ не нашел.
Если кто-то находит -
значит, кто-то потерял
В минувший вторник документ и связанные с ним проблемы рассмотрела Комиссия по оперативным вопросам. А проблем, как оказалось, много. Против ФСТ резко высказываются ГТК и служба валютного и экспортного контроля. Обсуждение проблем внутреннего толлинга потянуло за собой разбирательство с операциями по толлингу "внешнему", когда сырье завозится из-за границы с последующим импортом готовой продукции. ГТК давно уже точит зубы на толлинг как таковой, а тут еще новая схема, куда более, на взгляд ГТК, опасная!
Противники такого рода операций утверждают, что легкая жизнь работающих по толлингу дорого обходится остальным, и прежде всего бюджету, потому что, согласно Таможенному кодексу России, таможенный режим переработки товаров с последующим вывозом компенсационного товара не предполагает уплаты пошлины ни при ввозе, ни при вывозе. Кроме того, продукция, произведенная по толлингу, не облагается НДС и спецналогом. По подсчетам ГТК, только из-за неуплаты таможенных пошлин на вывезенный в рамках толлинговых операций по алюминию в бюджет в первом полугодии потерял $78 млн.
Аргументы против ФСТ те же, что и в случае с толлингом - с той лишь разницей, что ФСТ противоречит уже и самому Таможенному кодексу (в части, касающейся режима переработки) и закону "О таможенном тарифе". Специалисты ГТК отмечают, что режим переработки на таможенной территории может быть применен только к товарам иностранного производства, ввезенным в Россию на переработку, или к отечественным товарам, вывезенным из страны для тех же целей. Схему же ФСТ нельзя считать ни тем ни другим хотя бы потому, что сырте не пересекало границы. По сути, она представляет собой две сделки купли-продажи и последующий экспорт готовой продукции: "ФСТ - это экспорт, а не переработка, с точки зрения таможенного законодательства. На этом мы будем твердо стоять!".
Но бурный протест ГТК и ВЭК вызвали не только "претензии металлургов на необоснованное предоставление им таможенных льгот". Как заявил "Ъ" один из сотрудников ГТК, "если ФСТ "подгоняется" под таможенный режим переработки, то никаких паспортов сделки при отгрузках готовой продукции не оформляется. полученную предприятиями валютную выручку невозможно проконтролировать". Представители же ВЭК прямо указали на то, что толлинг дает инофирмам возможность вовлекать в оборот средства, полученные от нелегального бизнеса; российские же предприятия могут искажать отчетность по объемам сырья, находящегося в переработке.
Если кто-то потерял,
может быть, он плохо ищет?
На все эти обвинения - а обвиняют, грубо говоря, в мошенничестве - у Роскоммета есть свои контраргументы. Как отмечал Серафим Афонин, предприятия, работающие по схеме ФСТ, выплачивают экспортные пошлины. И валюта, отпущенная на приобретение сырья, также остается в России. Получают свое и федеральный и местные бюджеты. Не получает казна только одного: предприятия, работающие по схеме ФСТ не платят НДС, потому, что схему изначально договорились считать "условно-бартерной", "что, - признал г-н Афонин, - и обуславливает экономическую взаимовыгодность всех партнеров".
Что касается доходов бюджета, то у Роскоммета есть свой расчет. Толлинг позволил экспортировать в первом полугодии 924 тыс. т алюминия (71% произведенного) при сокращении внутреннего спроса на металл. Если учитывать, что российский глинозем на $30-40 дороже импортного, ставка на российское сырье привела бы к тому, что экспорт стал бы неэффективным. Прямые поступления в бюджет составили $45,2 млн. Но к этому нужно прибавить экономию, полученную вследствие полной загрузки мощностей и сохранения рабочих мест (а значит, отсутствия выплат пособий по безработице). Вся эта сумма, по оценкам Роскоммета, составляет ни много ни мало - порядка $160 млн! Ну а если вспомнить про градообразующую роль крупных производств, подсчеты такого рода становятся вообще излишними. Так настолько ли плох толлинг, как его малюют?
Пока сложно сказать, удастся ли Роскоммету настоять на своем. Комиссия по оперативным вопросам к определенному решению так и не пришла. Заинтересованным ведомствам дано две недели на продление разногласий. Но, похоже, толлинг будет по-прежнему актуален. Недаром хорошо знающий проблемы отрасли первый вице-премьер Олег Сосковец, председательствовавший на заседании комиссии, отметил, что злоупотреблениями, если они есть, должны заниматься прокуратура, но "нельзя же запретить экспорт нефти потому, что при этом также кто-то нарушает закон!". Что же касается претензий ГТК к незаконности схемы ФСТ в целом, то, по словам другого вице-премьера Анатолия Чубайса, - приспосабливать надо систему учета под производство, а не наоборот.
НИКОЛАЙ Ъ-АРУТЮНОВ