Первые продукты советского индустриального домостроения еще не были уродливыми. Например, памятник советской архитектуры Ажурный дом на Ленинградском проспекте. Пионеры новых строительных технологий свято верили, что и массовое жилье может быть красивым и удобным.
Искусство и техника
Архитектор Андрей Буров мечтал о том, чтобы советская массовая застройка была не только практичной, но и красивой, а каждый жилец имел доступ к разнообразной социальной инфраструктуре. Но получилось, увы, как всегда. Ажурный дом на Ленинградском проспекте не пошел в серию и остался единственным в своем роде.
Сейчас мы уже привыкли, что дома, собранные из деталей заводского производства,— это серые, скучные коробки на одно лицо. Но семьдесят лет назад, на заре индустриального домостроения, уродство еще не стало его обязательным атрибутом. Ажурный дом архитектора Андрея Бурова хоть и не пошел в серию, зато доказал, что крупноблочный дом тоже может стать памятником архитектуры. По крайней мере, сейчас зданию присвоен охранный статус.
"По существу не может быть никакого противоречия между современной техникой и искусством,— писал в свое время архитектор Буров.— Это противоречие возникло лишь в представлении, и в значительной мере из-за того, что люди, пропагандировавшие примат техники в архитектуре, не любили и не понимали искусства, а те, кто пропагандировал архитектуру как искусство, не любили и не понимали техники".
Сам Буров разбирался и в искусстве и в технике. Он вообще был человек очень разносторонний — проектировал необычные дома, изобретал новые строительные материалы, изучал методы лечения рака и даже разработал систему окраски полярных самолетов, которая используется и по сей день. В общем, неудивительно, что такой человек увлекся новаторским методом строительства домов из крупных блоков заводского изготовления.
Первые опыты
Индустриальные методы в то время были в новинку. В 1937-1939 годах два дома на Тверской впервые построили поточным методом, когда несколько рабочих бригад специализировались каждая на своем участке работ и сменяли друг друга в разных частях дома, как рабочие на конвейере. Тем же способом вскоре было построено 11 шести- и восьмиэтажных зданий на Ленинском проспекте (тогда Большая Калужская улица). Благодаря новым технологиям со всеми домами строители управились почти за год. Скорости для того времени фантастические.
Главной новинкой были типизированные секции и детали заводского изготовления, например, сборные железобетонные перекрытия. Отсюда уже недалеко до того, чтобы строить дома целиком из сборных деталей. Такие эксперименты примерно в то же время начинает Андрей Буров совместно с архитектором Блохиным. Первые дома, собранные из крупных блоков заводского изготовления (действительно крупных, по три тонны каждый), были построены на Велозаводской улице и Большой Полянке.
Ровных блоков на заводе никак не получалось — технология давала трехсантиметровый допуск по толщине. Чтобы замаскировать эти изъяны, был создан закругленный руст, имитирующий кладку из круглого камня. Получилось неплохо, но архитектор остался недоволен: слишком монументально, несоразмерно жилому дому. Вторая серия (тоже на Полянке, а также на Дербеневской набережной) была решена по-другому — с "бриллиантовым рустом" и легкими коваными оградами. Но вершиной буровских опытов стала третья серия, состоящая из единственного Ажурного дома.
По эскизам Фаворского
Дом номер 27 на Ленинградском проспекте построен рядом с комплексом московского ипподрома, на месте одного из хозяйственных зданий. Вопреки тогдашней моде он строился не по красной линии, а немного в глубине, поэтому сейчас он почти теряется за небольшим сквериком и многочисленными ларьками. Но Ажурный дом ни с чем другим не спутаешь — ряды узорчатых бетонных решеток, прикрывающих кухонные лоджии, сразу объясняют его "народное" название. Узоры растительные, двух типов — решетки, кстати, отлиты по эскизам художника Владимира Фаворского. Они не только украшают дом, но и позволяют не портить его внешний вид такими бытовыми деталями, как развешанное на балконах белье.
Стены муарового, похожего на мрамор оттенка. Причем изначально, говорят, ничего такого в проекте не было. В последний, как водится, момент Бурову позвонили с завода и сообщили, что добиться ровного цвета блоков никак не получается. Архитектор мгновенно нашел выход: в блоки при заливке добавили краситель. Отсюда на стенах дома необычные разводы.
Само здание невысокое — всего шесть этажей. Дом — довольно простой по форме, нарочито "индустриальный". То же самое и внутри: огромное пространство парадного с тремя лестницами, просторные коридоры. Но нигде нет ни лепнины, ни мозаики, ни драгоценных люстр, привычных в домах сталинской элиты. Буров строил не дворец для избранных, а образец стандартного дома для советских граждан.
Попытка инфраструктуры
Конечно, в первый такой дом въехали полковники и генералы, но если бы Ажурный дом пошел в серию, досталось бы и простым смертным. Квартиры, изначально рассчитанные на односемейное проживание, но подчеркнуто не элитные: с совмещенными санузлами и микроскопическими четырехметровыми кухнями.
Кухни, впрочем, сделаны маленькими намеренно. Предполагалось, что готовить еду будут внизу, в ресторане, а на кухнях — только разогревать. Да, в типовом советском доме должен был быть свой ресторан, и не только. В 1930 году Андрей Буров ездил в командировку в США и привез оттуда идею общественного обслуживания жильцов, или того, что мы сейчас называем социальной инфраструктурой.
В доме на Ленинградском проспекте должен был быть ресторан, гастроном, парикмахерская, ясли и детский сад. Причем не отдельно от жилых помещений, как это бывало сплошь и рядом, а с проходом в магазин или парикмахерскую прямо из подъезда. В большом холле первого этажа и сейчас виден заложенный вход в гастроном, во все остальные помещения тоже вели двери, которыми никогда, увы, не пользовались по назначению.
Помешала война. Дом достраивали в спешке, в 1941-м. Все подвалы переоборудовали под бомбоубежища. В малогабаритные квартиры сразу селили по две-три семьи. После войны многие задуманные объекты социальной инфраструктуры в доме появились, но о таких мелочах, как вход в магазин для жильцов, уже никто не думал — страну надо было восстанавливать. А когда дело дошло до массового домостроения, остановились уже на проектах попроще и подешевле, без всяких излишеств, вроде ажурных решеток. Да и на смену крупноблочной технологии пришла сборка из панелей.
Знаменитые обитатели
Ажурный дом все равно оставался необычным. Хотя бы из-за своей внутренней планировки. Подъезд в нем только один, с двумя просторными лестницами в левом и правом крыле и двумя лифтами. Квартиры начинаются со второго этажа, по 18 квартир на каждом. На этажах просторные коридоры, почти как в школе.
"Мы здесь в детстве на велосипедах катались и в хоккей играли",— вспоминает председатель домкома Алла Кабанова. Сама Алла Александровна в доме старожил — ее отец, полковник госбезопасности, получил здесь комнату в конце 40-х.
Были в Ажурном доме и свои знаменитости — первую квартиру тут дали писателю Константину Симонову. Здесь с Валентиной Серовой они прожили до 1949 года. Жильцы уверяют, что именно здесь было написано "Жди меня". В этом же доме родилась и выросла фигуристка Ирина Моисеева. Отсюда будущая олимпийская чемпионка ходила заниматься на стадион Юных Пионеров.
В 90-е годы из-за маленьких квартир дом не пользовался популярностью у нуворишей. Зато киношники его полюбили, прежде всего, за необычную планировку и старые лифты. Здесь снимали фильм о Симонове и Серовой, а потом стали регулярно снимать кино о советской жизни. Впрочем, как раз сейчас, к досаде кинематографистов, лифты меняют на автоматические. Жильцы рады — может быть, и капремонт наконец-то сделают. В доме текут проржавевшие трубы, а через старые окна слышен гул Ленинградки и Третьего транспортного кольца.
Впрочем, желания местных жителей не только сугубо материальные. Они хотят, например, чтобы у дома была подсветка. На какой-то московский юбилей ее делали, получилось довольно красиво. Конечно, если домом всерьез заниматься как памятником, то и жильцам обеспечены неприятности — сейчас за знаменитыми решетками тут и там виднеется кирпичная кладка: многие увеличили площадь кухонь за счет лоджий.
Но больше всего жильцы хотят поддержать статус единственного в своем роде здания. Действительно, в советское время Ажурный дом знал любой таксист (во многом, правда, благодаря "дежурному" гастроному). Да, архитектору Бурову удалось построить уникальное здание, но не довелось создать красивое и удобное массовое жилье.