Медаль на память

к поздравлениям присоединяются Милена Орлова и Сергей Васильев

Фотография — профессия долгожителей. Патриархи советского репортажа, снимавшие еще красное знамя над Рейхстагом и физкультурников на Красной площади, дожили до нового русского капитализма. Хочется надеяться, что и Борис Михайлов, на днях отметивший свое 70-летие, застанет времена, когда по его фотографиям дети в школе будут изучать период развитого социализма и бурную эпоху бомжей и красных пиджаков.

Михайловские снимки этого более чем заслуживают, хотя их автор проходит по ведомству современного искусства, а не документального репортажа. Они очень далеки от того, что у нас принято называть художественной фотографией: никаких специальных ухищрений со светом и тенью (по крайней мере, заметных зрителю), никакого эстетического отбора мотивов, достойных и недостойных съемки. Иногда даже кажется, что некоторые серии Бориса Михайлова делал не человек, а какой-то космический зонд, почему-то приземлившийся в советском Харькове и просканировавший весь насущный ландшафт без разбора, со всеми его когда-то незначительными, а теперь, как выяснилось, значимыми подробностями. Вывесками с особым унифицированным советским шрифтом, растрескавшимся асфальтом, унылыми заборами, людьми, купающимися в водоеме, образованном стоками, льющимися из заводской трубы. Одним словом, всем до поры до времени неосознаваемым абсурдом обыденной жизни, тем, что другим фотографам казалось неинтересным.

Бориса Михайлова можно было бы назвать фотографом без стиля, если бы эта бесстильность не была сознательным творческим и даже этическим принципом. Потому что главная тема, которую он исследует,— тема банальности, тривиальности, если не сказать пошлости. Таковым может быть все что угодно — и студийные портреты три четверти из семейного альбома, и любительская съемка видов, и домашняя "порнуха", и даже пресловутая авторская фотография. В одной из своих книг господин Михайлов пишет: "Я стараюсь не снимать сенсацию, а стараюсь всегда снимать то, чего действительно становится много".

Фотограф считает, что из-за существовавших в советское время запретов для деятельности фотографов — нельзя "шпионить" на вокзалах и улицах, нельзя "тенденциозно подбирать факты", чернить общественный строй и, наконец, нельзя снимать обнаженную натуру — обвинят в порнографии — наша история лишилась изображений многих важных для ее понимания событий и вещей. Например, массового голода в Украине 1930-х годов или военных будней. Его камера всегда останавливалась пусть и не на столь трагических, но как бы не существующих в поле зрения, "замыленных" предметах и сюжетах. При этом Борис Михайлов не столько социальный критик, сколько концептуальный художник. И дело даже не в том, что часто он снабжает свои снимки пространными комментариями. Просто за самыми частными сюжетами его фотографий обнаруживается нечто универсальное, то, что в эпоху передвижников называлось типическим, будь это маленький человек или герой нашего времени.

Михайлов, чьи работы представлены в крупнейших мировых музеях современного искусства, давно живет между Харьковом и Берлином, и эта дистанция, как он сам говорит, помогает ему лучше фиксировать изменения, происходящие на родине, где время, по его мнению, движется вспять. Эту деградацию фотограф запечатлел в конце 90-х в эпической серии "История болезни", для которой ему позировали харьковские бомжи. Любопытно, что харьковское начальство до сих пор усматривает в творчестве Михайлова "очернение действительности", которое ему инкриминировали и при советской власти. В Украине фотограф, впрочем, до сих пор известен меньше, чем в Москве или Нью-Йорке. Никакими наградами и персональными выставками его юбилей на родине не отмечен. Хотя бы отчасти устранить эту несправедливость решили организаторы фестиваля "Боб-фест". Акция задумана как оммаж выдающемуся коллеге, одному из основателей "харьковской школы фотографии". В нескольких галереях и временно приспособленных под них помещениях разместится два десятка выставок, авторы которых через собственные снимки постараются передать "портрет мэтра". Лучшего из участников определит сам Борис Михайлов и вручит ему специальную медаль. Уже изготовлена награда и для самого юбиляра — десятисантиметровый позолоченный бронзовый диск, в центре которого фотоаппарат в обрамлении трех букв — БОБ.

Харьков / 5-6 сентября